Читать «Игра на понижение. Тайные пружины финансовой катастрофы» онлайн - страница 170

Какова вероятность принятия разумных решений людьми, которым нет нужды принимать разумные решения – если они могут разбогатеть и без них? Все без исключения стимулы на Уолл-стрит были неправильными, и они остаются такими до сих пор. Но я не стал спорить с Джоном Гутфройндом. Подобно тому как ты превращаешься в девятилетнего ребенка, приезжая в родительский дом, в присутствии бывшего начальника ты превращаешься в подчиненного. Джон Гутфройнд все еще считался «королем Уолл-стрит», а я – пустым местом. Он изрекал истины, я же только задавал вопросы. Пока он говорил, его руки как магнит притягивали мой взгляд. Угрожающе огромные руки. Это были не руки изнеженного банкира с Уолл-стрит, а руки боксера. Я поднял глаза. Боксер улыбнулся, хотя улыбка вышла натянутой. И нарочито медленно произнес: «Твоя… гребаная… книга».

Я улыбнулся в ответ, хотя получившаяся гримаса мало напоминала улыбку.

«Зачем ты пригласил меня на ланч?» – спросил он совершенно искренне и предельно вежливо.

Сложно сказать человеку прямо, что ты не считаешь его воплощением зла. Не легче признаться, что, по твоему мнению, именно его решение привело к величайшему финансовому кризису в истории человечества. Джон Гутфройнд изменил уклад Уолл-стрит (заслужив при этом звание короля), когда в 1981 году превратил Salomon Brothers из частного товарищества в первую на Уолл-стрит публичную компанию. Он пошел против воли оставшихся не у дел партнеров Salomon. («Мне претила его меркантильность», – признался мне Уильям Саломон, сын одного из основателей Salomon Brothers, который назначил Гутфройнда генеральным директором, взяв обещание никогда не продавать фирму.) Плевать он хотел с высокой колокольни на неодобрительные отзывы со стороны других генеральных директоров с Уолл-стрит. И не стал упускать подвернувшуюся возможность. Вместе с другими партнерами он не только заработал кучу денег, но и переложил конечный финансовый риск на плечи акционеров. Это не имело большого смысла для акционеров компании. (Одна акция Salomon Brothers, купленная в 1986 году, когда я впервые попал в торговый зал, по текущей рыночной цене $42, сегодня была бы эквивалентна 2,26 акциям Citigroup, чья суммарная рыночная стоимость в первый торговый день 2010 года составляла $7,48.) Однако для трейдеров по облигациям в этом был глубочайший смысл.