Читать «Быть корейцем...» онлайн - страница 85

Однако по-прежнему немалый дисбаланс сохраняется в более традиционных районах, на крайнем юге полуострова. В том же патриархальном Тэгу, например, на 100 родившихся девочек в 1997 г. пришлось 112 мальчиков. Вдобавок, надо помнить, что на практике все эти ограничения затрагивают по преимуществу семьи, относящиеся к бедным и средним слоям. Богачи имеют возможность обойти запреты, слетав, например, в одну из стран, где определение пола ребёнка никак не ограничивается, или же найдя сговорчивого доктора, который, получив весьма приличную компенсацию за риск, согласится на время забыть о суровых министерских инструкциях. Некоторые факты говорят о том, что таких сговорчивых врачей в Корее немало. Как иначе объяснить, например, тот факт, что, по сообщению еженедельника «Сиса чжорналь», в одной из дорогих частных клиник в пригородах Сеула на каждые 100 новорождённых девочек в 1997 году приходилось 130 новорождённых мальчиков? Конечно, принцип «не пойман – не вор» никто не отменял, однако значение этих цифр всем понятно.

Таким образом, можно сказать, что ситуация находится под контролем, но проблема в целом отнюдь не решена. Чем грозит демографический кризис в перспективе? Даже если соотношение мальчиков и девочек сохранится не нынешнем уровне, корейское общество через одно-два десятилетия приобретёт уникальные черты. Подобный дисбаланс, правда, существует и в некоторых других государствах Восточной Азии, а также в мусульманских странах, однако нигде он не достигает таких размеров, как в Корее. Уже сейчас ясно, что в 2010 г., когда вырастут дети, рождённые в начале девяностых, в Корее среди вступающих в брачный возраст молодых людей на каждые 100 невест будет приходиться 123 жениха. К каким последствиям это приведёт? Спекуляции на эту тему часто появляются на страницах корейской печати. Специалисты предрекают рост сексуальных преступлений всех видов, гомосексуализма и проституции. Вероятен и «импорт невест» (скорее всего, как отмечают газеты, из Китая, откуда уже сейчас некоторые корейцы «ввозят» себе жён). Впрочем, не все последствия возникающего дисбаланса будут негативными. Например, отмечается, что редкость и, соответственно, исключительная «ценность» жён может привести к изменениям в семейных отношениях, и, возможно, сделает корейцев более заботливыми и внимательными мужьями. Что ж, поживём – увидим...

140 тысяч приёмных детей

Вот уже много лет, как я преподаю корейский язык и историю в Австралийском Национальном Университете – и время от времени среди моих студенток попадаются девушки с корейской внешностью, но вполне западными именами и фамилиями, не знающие, вдобавок, по-корейски не слова. Это – приёмные дети австралийских семей. На протяжении многих десятилетий Корея служила одним из главных «поставщиков» приёмных детей – роль, которая только в последние годы перешла к Китаю, России и странам СНГ.

История усыновления корейских сирот и «отказников» (то есть детей, брошенных своими родителями) началась в декабре 1954 года. Именно тогда состоятельная американская чета – Гарри Холт и его жена Берта – случайно увидели киножурнал, посвящённый страданиям корейских сирот, которые потеряли родителей в годы Корейской войны. К тому времени Холт сделал немалое состояние на торговле лесом, но начинали свою с Бертой жизнь они простыми фермерами – и хорошо помнили лихие времена Великой Депрессии. Выйдя из кинотеатра супруги приняли решение, которое во многом определило их дальнейшую жизнь: они договорились взять на воспитание корейских детей. Холт отправился в Корею, чтобы вернуться оттуда с восемью малышами, которые и стали новым поколением семьи Холтов. Энергия и связи Холта помогли ему провести через Конгресс и ряд законодательных актов, которые составили основу последущих программ усыносления иностранных малышей.