Читать «Минувшее» онлайн - страница 97
Сергей Евгеньевич Трубецкой
Подготовка к современной войне у многих наших военачальников была весьма слабая. Бессмертный суворовский принцип «пуля дура — штык молодец!» они понимали не как преобладание духа над материальной техникой, а чересчур примитивно и буквально. Сколько стоило это армии!
Крови наше командование не жалело. Причиной этого была, насколько я понимаю, не какая-то «жестокость», а скорее примитивизм стратегических и тактических концепций. Сколько генералов у нас прославились любовью к ударам «в лоб»...
Но только таких безмерных потоков крови не мог в конце концов выдержать, не дрогнув даже, дух нашей армии, прославленной тем, что она может, не теряя боеспособности, выносить самые большие потери из всех армий мира. Струна была перетянута. При революции она лопнула.
Да и саму революцию можно отчасти рассматривать как дикую, но психологически понятную реакцию народа на преступную военную неподготовленность, за которую приходилось расплачиваться потоками бесполезно проливаемой крови. Вина лежала так или иначе на высших классах. Они жестоко были наказаны бешеным, но не случайным народным взрывом...
Я отнюдь не хочу бросать грязью в наше высокое и высшее военное командование. Мне противны гнусные и часто несправедливые нападки на него со стороны нашей «левой общественности». Однако думая, а, главное, болея сердцем над нашими поражениями, я считаю, что наш долг для будущего — постараться дать себе ясный отчет в том, какое именно из звеньев стальной цепи русской военной силы оказалось наименее крепким в тяжелом испытании.
Мне кажется, что это звено — командование. Сам по себе металл, из которого ковались русские полководцы, прекрасен: Суворовы, Румянцевы, Багратионы — тому порука. Но надо обратить внимание на ковку и закалку этого металла. Очевидно, что-то у нас здесь было неладно в последние полвека.
Неблагополучно было у нас и с отношением к армии.
Армия — кость от кости и плоть от плоти народа. Между тем в России за последний период начала образовываться опасная трещина между армией и наиболее культурной частью народа. Наша интеллигенция —даже не интернациональная и антинациональная ее часть—считала армию чем-то чуждым. А уж, кажется, в «недемократичности» нашу армию последнего периода упрекнуть было невозможно! Скорее — наоборот. Высший командный состав армии был обычно скромного, а часто —