Читать «Единственные» онлайн - страница 196
Далия Мееровна Трускиновская
– Артурчик, давай уедем куда-нибудь, – предложила Регина, и вышло это некстати.
– С тобой? Мать, я с тобой никуда не поеду. Ты поняла? Никуда. Ты езжай хоть в Антарктиду, если так дяди Левы боишься, а я тут останусь.
– Мы бы могли переехать в Москву…
– С тобой?! Нет уж! Я еще понимаю – куда-нибудь удрать с тем, кто тебя любит, с тем, кого ты любишь! Но с тобой?!
Слово «любовь» и глагол «любить» Регина никогда вслух не произносила – не очень понимала, к чему их применить, кроме рулета с лососиной и шашлыка. Однако пришлось.
– Я – я тебя не любила?!
– Ты меня родила, чтобы у тебя был ребенок!
– Я – не любила?!.
И тут сын сорвался на крик.
– Так – не любят! Ты только себя любила! Ты для себя рожала! Мне тетя Римма сказала!
– Неправда!
– А он меня любил! Его из-за меня убили! Ладно, хватит! Плевать мне на родственников. Они – тупые! Ты слышала? Тупые!
Артурчик сбежал – заперся в своей комнате.
Регина долго сидела в зале, прислушиваясь. Наконец пошла к себе. Что-то нужно было сделать, чтобы восстановить хоть иллюзию мира в доме. Она включила компьютер и перекинула со своего счета на счет сына полтысячи долларов. Для похорон этого было мало, она подумала – и добавила еще двести. Теперь можно было надеяться на примирение.
Семьсот долларов – если вдуматься, немного. А вот для Ксюши это было «много». Она так и сказала Лиде: хороший инструмент нам не по карману.
Лида видела по телевизору прославленную скрипачку Ванессу Мэй. В музыке она ничего не смыслила, но твердо знала – ребенка следует учить музыке, и лучше бы не играть на фортепиано, как выучили Ксюшу, у пианистки не так мало шансов сделать звездную карьеру, лучше бы купить Машуне скрипку. Тогда она точно не застрянет в детском садике, а поступит в симфонический оркестр, будет разъезжать по всему свету. В принципе, Ксюша согласилась – вот ведь и она сама, не имея особых способностей, выучилась на концертмейстера, хотя учиться совершенно не желала. А это была профессия, как ни странно, надежная – завод могут закрыть, инженеров и рабочих распустить, а рожать детей люди будут всегда, и музыкальные комнаты в садиках тоже будут всегда.
Конечно, ей было жалко Машуню. Девочке предстояло смириться с музыкальным будущим, и одному Богу ведомо, какие у нее будут разборки с бабушкой. Значит, нужно ее как-то подготовить, заинтересовать…
Дома Ксюша не садилась за пианино – оно было куплено в свое время задешево, расстроилось совершенно, вызванный настройщик посоветовал бы, скорее всего, не мучиться, а позвать грузчиков и спровадить эту бандуру на помойку.
Но в садике, ближе к вечеру, когда оставалось только дождаться Машуни, она пошла в музыкальную комнату, села за инструмент и заиграла вальс Шопена – любимый, фа минор. Играла она плоховато, на детском репертуаре руки отвыкли от серьезных задач, но понемногу музыка вспоминалась – вспоминалась и внутренним слухом, и пальцами, и тем органом души, который должен был ей откликаться.
Вдруг Ксюша поняла, что в комнате кто-то есть. Она повернулась и увидела Олега.