979
руины античного спартанского храма Посейдона: Trudy Ring, ed., International Dictionary of Historic Places, Vol. 3 (1995), с. 686.
980
в результате инспирированного Францией восстания: John A. Davis, Naples and Napoleon, сс. 78–80.
981
Известия об этом достигли Египта: Déodat de Dolomieu, «Le livre de la Captivité», в книге: Lacroix, éd., Vol. 1, с. 28; Clément de la Jonquière, Expédition d’Égypte, Vol. 4, сс. 141, 148, 343–44.
982
«После череды исключительно сильных штормов»: Доломье, цит. по: Lacroix, ed. Vol. 1, с. 28.
983
в Александрии от опустошительной эпидемии чумы: La Jonquière, Vol. 4, сс. 20–41.
984
один из пассажиров «Belle Maltaise» только что стал: письмо от Луи Кордье (студент Доломье) к Луи Риполю (библиотекарю в Египетском институте), май 1800, в книге: Lacroix, ed., Vol. 2, с. 288.
985
«Вместо триколора»: Доломье, цит. по: Lacroix, ed., Vol. 1, с. 28.
986
геральдическая лилия поверх креста: Davis, с. 117.
987
«Нас допросили, обыскали, разоружили»: Доломье, цит. по: Lacroix, ed., Vol. 1, с. 28.
988
«Если бы чума не убила одного из нас»: письмо от Луи Кордье к Луи Риполю, май 1800, цит. по: Lacroix, ed., Vol. 2, с. 288.
989
У Неаполитанского королевства странная и жестокая история: Pietro Colletta, History of the Kingdom of Naples, Vol. 1.
990
помидор, который столь сильно изменил южноитальянскую кухню: Philip Stansley and Steven Naranjo, Bemisia: Bionomics and Management of a Global Pest (2010), с. 291; David Gentilcore, Pomodoro! A History of the Tomato in Italy (2010).
991
Неаполь стал центром итальянского Просвещения: Girolamo Imbruglia, «Enlightenment in Eighteenth-Century Naples».
992
одной из важнейших точек так называемого Европейского Большого путешествия: Judith Harris, Pompeii Awakened, с. 2.
993
пригласила выходца из Великобритании сэра Джона Актона: Davis, сс. 23–24.
994
в еврейском гетто появилось дерево свободы: Ray Hutchison and Bruce Haynes, eds., The Ghetto: Contemporary Global Issues and Controversies (2012), с. XVI.
995
Гёте, познакомившийся с ситуацией во время одной из своих поездок, писал, что сэр Уильям Гамильтон «теперь, после многих лет преклонения[Johann Wolfgang von Goethe, Italian Journey, с. 208.] перед искусствами и изучения природы, нашел наивысший источник этих наслаждений в личности двадцатилетней английской девушки с прекрасным лицом и идеальной фигурой. Он заказал ей греческий костюм, который исключительно ей идет».
996
С союзом, подкрепленным не только геополитикой: Davis, с. 78.
997
«Мое дорогое дитя, одень их»: Alexandre Dumas (père), Sketches of Naples, с. 33.
998
бежали на Сицилию: Colletta, сс. 259–71.
999
патриоты вышли из подполья: Christopher Duggan, Force of Destiny, сс. 20–21; Davis, сс. 102–6.
1000
революционеры провозгласили город: G. C. Speziale, Storia militare di Taranto negli ultimi cinque secoli, сс. 128–33.
1001
«невежественным, чрезвычайно суеверным»: Davis, с. 82.
1002
Речь идет об одном из самых зловещих событий итальянской истории[Steven Runciman, The Sicilian Vespers.]: в марте 1282 года в Палермо толпы местных жителей, взбешенные предполагаемым оскорблением сицилийки, растерзали французских солдат. Толпы того времени точно так же действовали по приказу консервативных сил, которые хотели лишить французов влияния. Высокие, белокурые франко-викинги с севера – норманны – впервые добрались до Сицилии в одиннадцатом веке, а к тринадцатому столетию, в годы гениального правления полунорманна по имени Фредерик II, принесли на остров толерантность и новшества: начался расцвет поэзии, науки и рационального мировоззрения и даже воцарился мир между христианами и мусульманами. Но чудовищный бунт в начале вечерни на закате пасхального понедельника 1282 года положил всему этому – а также жизням французов, разорванных разъяренными толпами – конец. Наследие Сицилийской вечерни тянуло Европу в непроходимое болото.
