Читать «Нина «Золотоножка»» онлайн - страница 11

— Костя, мы были в тюремной больнице, — лихорадочно зашептал Василий. — Нас оттуда вытащила миссия ООН по защите прав человека. Мне они ничего не объясняют, ожидают твоего пробуждения.

И все-же поверить в подобное было практически невозможно. Невыносимо разболелась голова. Он закрыл глаза.

— Харасанов, вы меня слышите? — раздался спокойный, приятный голос.

Он открыл глаза. Возле кровати стояли незнакомые люди.

— Харасанов, вы меня узнаете? — спросил седой, спортивного сложения мужчина. Вспомните Караганду, 73-й год… Нейрохирурга шестидесятых и дворника 70-х Геннадия Стоянова…

— Вспомнил. Почему вы здесь? — устало спросил Харасанов.

Стоянов улыбнулся.

— Я американский подданный. Теперь моя фамилия Стоун, зовут Генри. Я представляю комиссию ООН по защите прав человека. Наша миссия заканчивается через два дня. Мир тесен, Харасанов. Видимо, чудеса все же существуют. Позавчера в Матросской тишине судьба опять свела меня с вами. Когда-то вы меня фактически спасли, помогли выехать за пределы Союза. Теперь очередь за мной. Долг красен платежом. Через тридцать минут больницу посетит американский посол Том Хофхайн. Просите политическое убежище. У вас для этого есть все основания. С моей стороны вы получите абсолютную поддержку.

Харасанову хотелось спать. Ужасная тяжесть сковала тело. Глаза слипались.

— Константин, я вас прошу, не теряйте сознание. Сестра! — повернулся Генри к кому-то невидимому. — Немедленно сделайте больному стимулирующий укол.

* * *

Секретарь посла включил диктофон. Второй секретарь речь Харасанова стенографировал.

Язык плохо повиновался, тем не менее, все, что он хотел сказать, он сказал.

— Подпишите документ, — протянул Харасанову ручку Генри.

— Прежде чем подписать эту бумагу, я прошу также предоставить политическое убежище моему товарищу Василию Коваленко. В четырнадцатилетнем возрасте его незаконно обвинили в хранении и распространении наркотиков, сделали из него вечно преследуемого, загнанного человека. Ему 23 года. Если вы его не спасете, не протянете руку помощи — в этой стране он погибнет. Я прошу вас, посол, я прошу вас, представитель ООН, помогите человеку обрести новую жизнь!!!

— Хорошо, хорошо… успокойтесь, — Хофхайн сжал Харасанову руку. — Я ничего не имею против. Только пусть господин Коваленко сделает устное и письменное заявление.

Отбиваться от сна он больше не мог. Харасанов закрыл глаза и погрузился в свинцовый омут болезненного сна.

ГОРОД — ЛЕГЕНДА

Мало-мальски красивый человек согласится, что его жизненный путь вдвое труднее, чем у человека с заурядной внешностью. Множество людей взвизгнет, мол, это не так, а совсем даже наоборот. Мол, у смазливых баловней судьбы жизнь сущий праздник. Но я осмелюсь утверждать — это не так!

Вскоре повышенное внимание к Золотоножке браиловских коллег становится ей невыносимым. В таких случаях нужна поддержка близкого человека, но муж, Ситник, вместо поддержки закатывает ей сцены ревности. Приходиться бросить работу пионервожатой и сменить место жительства. Нина ставит на “учительстве” крест. Прежняя школьная жизнь теперь ассоциируется у нее с мелкими интригами и она, не задумываясь, поступает в техникум пищевой промышленности. Наступил совершенно неповторимый период в ее жизни — работа в известной всему миру Жмеринке. Говоря “всему миру”, автор отвечает за свои слова, и на ироничную улыбку читателя ответит — упоминание об этом городе можно услышать на всех широтах, пожалуй, даже чаще чем о некоторых странах — фантомах. Трудно ответить, почему так случилось… Возможно, железная дорога уходящая на запад, искрометный юмор преддверия Одессы, тысячи эмигрантов, распыленных по всему миру. Более ста лет из окон поездов любопытные глаза пассажиров рассматривают уникальное творение архитектора Журавского — железнодорожный вокзал, спланированный в виде колесного парохода, из тех пароходов, которые некогда бороздили воды Миссисипи и Волги, Волхова и Днепра.