Читать «Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России» онлайн - страница 94

Однако макдональдизация — это отнюдь не вся экономика XXI века. Она представляет собой базовый уровень, на котором может произрастать все, что не вписывается в стандарт. Человек, выходящий за пределы среднего класса, создает принципиально новый продукт, не отвечающий стандартам, и продает его тем, кто желает потреблять нестандартное. Таким образом, над базовым уровнем возникает еще один — более развитый. Но об этом предстоит особый разговор.

ПОЧЕМУ РОССИЯ НЕ КРЕАТИВИТ

Широкий комплекс свобод, которыми обладает человек XXI века, в последнее время стал непосредственно влиять на устройство общества. Свободные люди создают новый мир, а те, кто остается несвободным, впихивают себя в реалии прошлых веков, стремясь максимально предохранить свой образ жизни от перемен. Попробуем разобраться в том, как это выглядит на практике.

Американский социолог Ричард Флорида в своей знаменитой книге «Креативный класс» [Флорида 2011: 16-19] предложил проделать любопытный мысленный эксперимент. Давайте представим себе, что некий американец оказался заброшен из начала XX века в 1950-е годы, а другой — из 1950-х в начало XXI столетия. Какой из них испытает больший шок от увиденного?

Новые люди нового мира

На первый взгляд, ответ очевиден. В 1950-х годах машины заполонили все улицы больших городов. Гражданская авиация избороздила небо. Квартиры оказались насыщены бытовой техникой: стиральными машинами, холодильниками, телевизорами, пылесосами, а супермаркеты — такими усовершенствованными продуктами, как растворимый кофе или замороженные овощи.

За следующие 50 лет Америка не сильно продвинулась в плане появления всякого рода технических диковинок. Ускорились автомобили и поезда, вместительней стали самолеты, компьютеры оснастили рабочие места, но в целом при анализе одних лишь технических изменений не возникает ощущения, будто мир стал совершенно иным.

Впрочем, если бы человек 1950-х пожил какое-то время в

XXI веке и посмотрел на изменения в образе жизни, он обнаружил бы совершенно разительные новшества. Трансформировался весь стиль человеческого существования. Люди, которые в начале и в середине XX века были привязаны к станку или к офисному столу, стали теперь пользоваться гибким рабочим графиком, а то и вовсе трудиться дома. Индивидуальность и самовыражение начали поощряться больше, чем соблюдение организационных норм. Строгая офисная одежда отступила под давлением новых привычек — стремлением носить джинсы и легкие рубашки. Стандартное предпочтение, оказываемое белым мужчинам англосаксонского происхождения при назначении на управленческие должности, ушло в прошлое, поскольку личные заслуги стали цениться больше формальных критериев отбора.

Словом, производственная атмосфера оказалась намного свободнее. А для некоторой части общества теперь вообще трудно провести границу между работой и отдыхом, поскольку и то, и другое превратилось в способ самовыражения.