Читать «Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России» онлайн - страница 80

Иными словами, Знайкин — предубежденный избиратель. «Зомбоящик» может с таким справиться лишь в том случае, если упадет ему на голову. Но это уже не вопрос манипулирования сознанием, а проблема отделения сознания от бытия вплоть до летального исхода.

Интересно, что на проблему предубежденности голосующего обывателя обратил внимание американский ученый Брайан Каплан в книге «Миф о рациональном избирателе» (с подзаголовком «Почему демократии выбирают плохую политику»). Уже из подзаголовка следует, что данная проблема и в авторитарной России, и в демократической Америке стоит одинаково. В США, как и у нас, многие люди выступают за госрегулирование цен и протекционизм, хотя для экономики такая политика губительна [Каплан 2012: 80-81].

В общем, демократия в состоянии прочистить далеко не все мозги, запутавшиеся в сложном современном мире. Однако даже то противостояние манипулированию, которое она способна осуществить, может сделать общество здоровее.

СМОЖЕМ ЛИ МЫ УБЕЖАТЬ ОТ НАШЕЙ СВОБОДЫ?

Когда-то давно русским интеллектуалам казалось, что наше будущее должно стать царством свободы, и они старались многое делать для этого. Однако потом выяснилось, что для чеховских Фирсов из «Вишневого сада» воля была страшным несчастьем. Миллионы крестьян не знали, что им с ней делать.

За минувшее с отмены крепостного права время мы привыкли жить без барина. Но не привыкли к воле в широком смысле слова. XXI век бросает нас в такое царство свободы, из которого многим людям хочется бежать без оглядки. Вопрос в том, удастся ли им это сделать.

Самовыражение в пределах дозволенного

Как быстро сейчас прирастает пространство свободы, начинаешь понимать, лишь бросив взгляд в прошлое. Мы часто формируем наше представление о нем на основе исторических кинофильмов, где современные люди с современными лицами, мыслями и поступками переодеты в старые костюмы. Однако на самом деле далекие предки отличались от нас в первую очередь не одеждой, а жесткой детерминированностью условий жизни. Проще говоря, отсутствием выбора по всем принципиальным вопросам.

Так, человек не выбирал, сколько жить на свете. Обычно он умирал по причинам, практически не зависящим от того, какими были его образ жизни, питание и жилище. Бедняга мог запросто окочуриться из-за плохой питьевой воды, распространения эпидемий и примитивности медицины, одинаково бессильной в отношении богатых и бедных [Фоссье 2010: 28-35; Монтанари 2009: 52-57]. Тот, кто всерьез заботился о себе, отправлялся на тот свет в сравнительно комфортабельной обстановке, а в остальном не сильно отличался от нищего и бродяги.

Если человек не умирал в расцвете лет от естественных причин, то, скорее всего, в какой-то печальный момент умирал от неестественных. Его настигали война, разбой или пожар, долгое время бывшие элементом нормального образа жизни, а вовсе не исключением из правил, как в наше время.