Читать «Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России» онлайн - страница 164

После иракского провала даже США не слишком стремятся принимать непосредственное участие в войне, что, впрочем, не снимает проблему напряженности в горячих точках, поскольку там хватает внутренних причин для конфликтов. И крупные державы могут в той или иной мере проводить свои интересы без непосредственного участия в боестолкновениях. Глобализация

XXI века предоставляет для этого такие широкие возможности, каких никогда не было в минувших столетиях.

Во-первых, быстрое распространение информации о том, что происходит в мире, и о том, как живут те или иные народы, позволяет крупным державам приобретать союзников, готовых непосредственно сражаться ради собственного будущего, косвенным образом отстаивая при этом интересы своего могущественного покровителя.

Бьюкенен справедливо отмечает, что самый серьезный противник современного ислама, противник, крадущий мусульманских детей, — это «MTV, светская вера Америки в свободу, индивидуализм, потребление и гедонизм» [Бьюкенен 2006: 125].

В странах третьего мира, страдающих от нищеты, коррупции и плохого управления экономикой, в той или иной мере формируется образ будущего, на который многие люди стремятся ориентироваться. Там, где люди хотят рыночного хозяйства и экономического роста, США и Европа могут приобретать твердых союзников — модернизаторов, готовых сражаться за свое процветание.

При этом глобализация точно так же распространяет по миру совершенно иные идеи и иные образы будущего. Скажем, фундаменталистские. Проникнувшись этими идеями, другие люди в той же самой стране встают под ружье и идут сражаться с модернизаторами. Причем организации вроде «Аль-Каиды» в принципе не могут предложить иного способа ведения войны, кроме мобилизации масс на местах, а потому фундаменталистские лидеры всегда выступают не в роли главнокомандующих, а лишь в роли главноподстрекающих [Най 2014: 78].

В итоге возникает вооруженный конфликт, хотя американские морские пехотинцы нигде не десантировались, а американские бомбардировщики нигде не сбрасывали свой смертоносный груз. В подобных войнах, спровоцированных глобализацией и связанным с ней быстрым распространением информации, крупные страны могут выступать, скорее, поставщиками вооружений и военных инструкторов, чем непосредственными участниками. Более того, если вдруг они начнут грубо вмешиваться сами, как СССР в Афганистане или США в Ираке, велика вероятность того, что народ сплотится против агрессора, забыв на время хотя бы часть своих внутренних распрей. Иными словами, грубая колонизаторская сила не поддерживает светлый образ будущего, а затуманивает его.

Во-вторых, если все же непосредственное вторжение на территорию противника осуществляется, удерживать завоеванное пространство без серьезной поддержки местных сил практически невозможно. Получается, что хотя бы на втором этапе войны крупные державы должны переносить акцент с укрепления собственной армии на формирование, обучение и вооружение армий тех своих союзников, которые не воспринимаются народом в качестве оккупантов. Боевики могут хуже воевать с профессиональной точки зрения, чем спецназовцы или морпехи, но они лучше вписываются в местные условия и лучше представляют себе, зачем надо сражаться. А самое главное, они собираются в данной стране жить, тогда как профессионалы свалят из нее, как только закончится срок действия контракта.