Читать «Салон «Желание»» онлайн - страница 26

Господин Сарыкин, здорово смахивающий на русского богатыря, сверкнул разбойничьим глазом в сторону Смирновых, подхватил на руки девчушку, одевшую ему тюбетейку с нимбом из фольги и шагнул на сцену.

– А теперь стишок от меня, от вашего чайного спонсора, – произнес он низким, напевным голосом.

Дорогие наши дети!

Дорогие наши тети,

также мамы вместе с папой,

те, что вечно на работе,

кто в забое, кто в запое,

кто в ракете на орбите,

или в творческом улете,

все вы – наши дорогие,

растакие, рассякие -

выпить гостю не нальете ль?

– И коротко хохотнул: – Экспромт от чая «Линкольн» – вашего, прошу особо отметить, безалкогольного спонсора. Благодарю всех, кто устроил этот светлый праздник! Особенно песня тронула: «… когда горит звезда… ла-ла-ла… Одна и две горят и три и пять, а значит цены будем поднимать…» Извините уж, мотивчик собственный вышел, бодрый.

Расцеловав, он опусти на пол девочку, с особым чувством обнял музработницу и подал знак кому-то у двери. Крепенькие парни вынесли из –за колонн коробки с подарками.

– Похоже, спонсоры разборки затевают, – оживилась Зинаида Константиновна. – Не могут они без драки – олигархи фиговы.

– Мам, тише! Они же не конкуренты – чай и водка.

– А Смирнов вообще на альтиста Башмета похож – ничего плохого с виду и не подумаешь.

– «Смирнофф» – это на самом деле его жена. Иннокентий Феликсовивич – концептуальный поэт. Поэтому у него с песней не очень вышло. Не его стезя, – пояснила ситуацию Саша.

– В целом, мне понравилась. Смотри, чаевик-то, чаевик – вот щедрая душа!

На сцене происходил оживленный разбор подарков веселого «Линкольна». В первую очередь прихватили полосатые «чулки» балерины. Витя, что пел под Баскова, галантно преподнес подарок будущей Алсу.

Это произвело на Зинулю ужасное впечатление.

– Витка – изменщик! – сквозь слезы выпалила она и рванулась к выходу. – Все равно я лучше, лучше Дашки танцую! Смирнова спину совсем не держит. Швабра – смотреть противно. Пойдем отсюда. Подарки мне совершенно не нужны, от них только лишний вес набирать.

… Домой ехали на автобусе, в котором уже вовсю пахло праздником. Люди везли связанные елки, какие-то веселые подростки у заднего окна танцевали под магнитофон, а сидящие женщины бережно держали на коленях торты.

Устроившись у окна в самом хвосте, Зинуля ворчала: – Вот получился шикарный праздничек! А я ждала, ждала…

– Не горюй, красавица. У тебя еще столько этих праздников в жизни будет! Надоест и думать, – уверенно успокаивала бабушка, сама этот водоворот причитающихся женской судьбе празднеств, не испытавшая.

– А твой день рождения дома отметим, ладно? – обняла дочку Саша.

– Оказывается, я родилась на французское Рождество! – сообщила Зинуля громко, косясь на пассажиров.

– А мы православное в январе отметим и ты нам станцуешь. И вообще получше садик найдем, – то же, скорее для публики, чем для внучки сообщила бабушка. – Не по карману нам буржуйские замашки…

Саша упорно смотрела в сторону. Дискуссии о новой буржуазии мать затевал постоянно. Но зачем же на людях? Девочка, всегда чувствовавшая усиление напряженности, попыталась разрядить атмосферу: