Читать «Вельяминовы. Время бури. Книга вторая» онлайн - страница 290
Нелли Шульман
Он рассчитывал вернуться домой в феврале. В кибуце, весной, расцветал миндаль, они ухаживали за фруктовым садом и виноградниками. Авраам вспоминал белую пену деревьев, во дворе общего дома, смех детей, звук двигателя трактора. Мычали коровы, на западе заходило солнце:
– До Песаха дома побуду, – решил он, – со студентами позанимаюсь, поработаю. Потом опять в дорогу… – Авраам усмехнулся, – посмотрим, куда дальше. Может быть, и сюда. Гитлер Чехию в покое не оставит, – мрачно напомнил он себе.
Оставшиеся дети сгрудились вокруг них. Авраам потрепал кого-то из мальчишек по голове:
– Через три часа и вы полетите, дорогие мои… – дугласы выруливали на взлетную полосу. Дети прилипли к иллюминаторам. Доктор Судаков рассмеялся:
– У них леденцы в карманах, не проголодаются. В Англии всех ждет горячий обед… – леди Кроу, с волонтерами-евреями, и квакерами, встречала самолеты в Хендоне. Сто девятнадцать приемных семьей были найдены:
– Никто не останется без крова… – Аарон провожал глазами серые фюзеляжи дугласов, – ни один ребенок. Господи, спасибо Тебе, спасибо…
Они открутили окно мерседеса, чтобы видеть небо над взлетным полем. Питер смотрел на уходящие вверх самолеты:
– Знаешь, я рад, что мы сюда приехали… – он улыбался, покуривая сигарету, – рад, что все так получилось. Они в воздухе… – добавил Питер. Генрих положил ладони на руль:
– Поговоришь с мамой, из посольства, удостоверишься, что все в порядке… – он замолчал, отведя серые глаза.
– И надо уезжать… – согласился Питер:
– Ничего, дорогой мой, мы еще поработаем. Столько, сколько получится, а потом дядя Джон меня арестует… – над Рузине ревели моторы, каштановые волосы Питера шевелил ветер:
– Летят наши дети… – весело сказал он, – третий дуглас поднялся. И в Берлине первый поезд пошел в Голландию, мама добилась своего… – Генрих тоже смотрел на небо.
– Ты в ванной был, а я радио включил, – внезапно, сказал он:
– Передали результаты так называемых выборов, в Судетах. Девяносто семь процентов проголосовало за НСДАП. Впрочем, другой партии в Германии нет… – Питер ткнул сигаретой в пепельницу:
– Я тебе говорил, рано уходить в отставку… – черные точки самолетов растворялись в чистом небе, пропадая на западе.
Эпилог
Амстердам, декабрь 1938
Над входом в Ботанический Сад, мелкий, холодный дождь, поливал пустые, гранитные вазы, установленные на колоннах. Небо было серым, туманным, с Эя дул сырой ветер. Девушка с низкой коляской вышла из ворот на Плантаж Мидденлаан. Она чихнула, уткнув нос в шарф. Через пустынный мост, медленно, проехал черный рено. Из коляски донесся недовольный, громкий плач. Элиза наклонилась:
– Сейчас, сейчас, домой придем… – у нее гудела голова. Элиза пошла мимо парка к дому, на Плантаж Керклаан, напротив оперного театра. Квартиру Давид снял перед свадьбой, в мэрии Мон-Сен-Мартена. Элиза провела здесь одну ночь, а потом они с мужем улетели в Африку. За весну и лето отец обставил комнаты. Барон даже привез старую коляску, в которой мать катала ее и Виллема.
Отец, аккуратно, посылал телеграммы, в Конго, и в Маньчжурию. Три недели назад, в Харбине, Элиза прочла: