Читать «МОНОМАШИЧ. Мстислав Великий» онлайн - страница 98

   — Ну, чего порешили, бояре? — нарушил тишину воевода княжеский, Ратибор Тукиевич. — Соберёте полки в поход?

   — Нешто не угомонился князюшка-то? — привычно вздохнул Константин Мовсиевич. — Всё грезит чудью?

   — Князь Мстислав Владимирич о нашей же выгоде заботится! — сказал Даньслав. — Помыслите, бояре, насколько богат станет Великий Новгород! Чудь — это ж новые ловища, новые угодья и пастбища, лес. Есть где знамёна свои ставить! Не на Сухону и в Югру за данью людей посылать, а ближе! Места там дикие. А емь да корела? Одной пушнины сколько! А рыба какая! Да и опять же — море близенько, легче товары переправлять.

   — Ишь, ловища да пастбища ему подавай! — скривился боярин Анисим Лукич, один из самых богатых новгородцев, но за спесь и скупость не любимый в народе и потому не выкликаемый посадником ни разу. — Ты, Даньславко, о ловищах да пастбищах заботишься, ибо своих угодий раз-два и обчёлся. Надеешься, что князь на новых местах тебе деревеньки с людишками отпишет?

   — Будто кому из вас того же не хотелось, — запальчиво возразил Даньслав. — Кто летом на Печору своих людей посылал, тамошние волости захватывать? Скажешь, не ты?

   — А чего твои люди мои знамёна срывают? — вспыхнул, как сухая береста, Анисим Лукич. — На той же Печоре оглянуться не поспели — а всё под тебя подписано!

   — Потому как мои люди первыми до Печоры дошли.

   — Да там от веку моего рода угодья были. А твоего там ничего нету!

   — Как же! Нету! Ловища да борти! Да деревенька цельная — всё моё. Моими знамёнами мечено!

Бояре сцепились не на шутку — скупость и жадность Анисима Лукича вошли в поговорку — будто бы он даже жену свою держал впроголодь, а сына Ждана женил, ухитрившись не потратить лишней ногаты.

Остальные бояре еле уняли крикунов. Анисима Лукича чуть не за локти оттаскивали.

   — Сами зрите, мужи новгородские, — Ратибор Тукиевич, молчавший и лишь слушавший, угадал, как повернуть свару в свою сторону, — видите, что тесна вам земля Новгородская. По берегам же Нево-озера и в чудской земле всего вдоволь. Есть там, где разгуляться, есть где богатства себе добыть.

   — Наше-то богатство не княжьего дела! — возразил второй после Анисима Лукича богач Ермил Мироныч. — Княжье дело — что волчье. Волка ноги кормят, князя — война. Мы же, аки пчёлы, по капельке мёд собираем, на месте сидим да за домом глядим.

   — Верно Ермил говорит, — подал голос ещё один домосед, престарелый Домажир Осипович. — Князю война — честь и прибыток, а нам беспокойство и разорение. Дружину снаряжай, наконь её сажай, припас давай, да сам в путь собирайся. А ежели беда приключится — ежели холопьев перебьют да сам сгинешь? Детки малые сиротами останутся, жена — горькой вдовой, а хозяйство — по ветру пойдёт. А нами, боярами, Новгород силён! Не стань нас — и Новгороду Великому не бывать!

   — Новгороду без земли не стоять! — опять взял слово Даньслав. — А земля — вон она, у чуди!

   — Верно Даньслав глаголет, — неожиданно поддержал боярина посадник. — Чудь — соседи наши, а житья нам от них нету. Аль запамятовали, каково с ними соседство? Домажир Осипович, аль забыл про свои деревеньки по Нево-реке? Когда доход с них имел? Никак, вчерась возы пришли?.. А ты, Ермил Мироныч, скоро ль воротил свои ловища по Сувяру? А Ивор Ивачевич чего примолк? Аль позабыл, как его люди в чудь за мехами ходили?