Читать «МОНОМАШИЧ. Мстислав Великий» онлайн - страница 119

   — Нешто князь тебе худое слово молвил?

   — Что князь! Милостники его даже повидаться не дали.

   — Милостники?

   — У Всеволода Мстиславича свои бояре ныне есть. Мы ему не надобны, — горько усмехнулся Ставр.

   — Да неужто? Тебя службы лишили?

   — Другой ныне Князев сотский. Дескать, отец мой городовым сотским был, от нашего Неревского конца, так и мне на отцовом месте службу нести. В дружине боле не ходить, сотню в бой не водить.

Василиса знала, кем был Ставр, — в боевом походе познакомились. Она задумалась, присела рядом.

   — Князя-то видел? — помолчав, спросила. — Он сам тебе эту весть донёс?

   — Какое там! Даньслав и молвил. А самого Всеволода на Городище нету — на дальние ловища ускакал. Небось, седмицу там проведёт.

   — А от него ты весть об опале слыхал аль нет?

Ставр посмотрел на жену. Губы его тронула улыбка.

   — А и умна ты, Василиса! Ведь и верно. Князь сам должен мне сказать, что иного на моё место ставит. Авось Даньславко мудрит не по чину!

   — Покуда князь на ловищах, придумай, как сподручнее ему о себе напомнить.

   — Придумаю, — кивнул Ставр и притиснул жену к себе.

3

Громким эхом отозвалось на Руси появление Мстислава в Белгороде. Князья-изгои Ростиславичи и Игоревичи ухом не повели — они давно утратили права на Киев и их более интересовали дела ляшские и угрские. Князья Всеславьичи забеспокоились — Владимир Мономах не забыл прошлогоднего выхода против Глеба Минского и словно упреждал полоцких князей: прежде я был один, теперь подле меня сын мой и наследник. Вот я вам ужо задам! В Чернигове Давид Святославич вдруг почувствовал себя старым и немощным. Уходили годы, утекала жизнь, как песок меж пальцев. Таяли с ним надежды на великое княжение. В далёкой Муромской земле встрепенулся Ярослав Святославич. Затаились Ольговичи, а особливо старший из них, Всеволод.

Все понимали что к чему. Владимир Мономах решил порушить древнее лествичное право. В прошлом году, после смерти Олега Святославича и клятвы верности, которую принёс Всеволод Олегович, принял-таки он новые уставы, ограничивая резы и изменяя некоторые судебные законы. Нынче, видимо, пришла пора пересмотреть и законы наследования. В Европе давно уже наследником является только старший сын. Младшие дети, не говоря уж о дядьях и двоюродных братьях, о короне даже не грезят, а коли поднимают мятежи, то против них встаёт закон. На Руси всё по-другому. Там если отец успел посидеть на золотом столе, у сына тоже есть все права — надо только дождаться очереди. Беда, коли терпения нет или отец не дожил. Теперь жди не жди, а всё одно. Не видать стола киевского как своих ушей.

Все русские князья почувствовали себя обманутыми — все, кроме детей самого Владимира Мономаха. Пройдёт время, умрёт Мономах, его место займёт Мстислав и не допустит, чтобы великое княжение уплыло из рода Мономашичей. Кому он отдаст власть — брату Ярополку или сыну Всеволоду, — уже не важно. Важно, что к тому времени прочие князья превратятся в его подручников, будут держать не родовые вотчины, а те столы, которые им предоставят в кормление. А то и вовсе сгонят. Вот судьба Мстислава Городенского, сыновца Давыда Игоревича! Ушёл ведь молодой княжич с Руси, подался к крестоносцам, воевать за Гроб Господень, потому как не было для него на Руси места, а недавно воротился, погулял на свадьбе Всеволодки Давыдича, своего двухродного брата, да от старых ран и умер, никому не нужный и всеми забытый. Не придётся ли остальным князьям вслед за ним бросать родную землю?