Читать «Тонкая нить предназначения» онлайн - страница 38

– Да нет же, Матрена… Хлопоты меня не утомляют, наоборот… – Даша помолчала, взвешивая, говорить ли нянюшке правду, или скрыть.

– А что же еще? Вижу ведь, давно вижу – не в себе ты, – сокрушалась Матрена. – Огорчаешь ты старуху, не разговариваешь со мной так, как раньше. Все занята да занята. А я помочь хочу. Сердце за тебя кровью обливается. Чувствую, что неспокойно у тебя на душе. Вон как похудела лицом. Что же я матушке твоей отвечу, как мой срок придет? Что плохо следила за ее кровиночкой, не помогала?

– Ах, Матрена… Не вини себя! – воскликнула Дарья, разом решившись. – Тревожит меня Андрей Алексеич. Вот с ним что-то происходит. Как бы он не заболел.

Нянька выслушала ее, пожевала в задумчивости губами.

– Вижу, тоскуешь ты по нему. А не поехать ли тебе опять в столицу? Ежели генерал тут не может быть.

– Я думаю, нянюшка. Может быть осенью, когда… – задумчиво проговорила Даша, размышляя о том, что няня-то права. – Вот приедет Андрей Алексеич через неделю, и я поговорю с ним.

Но вскоре произошло то, что изменило ее планы. Андрей Алексеич не приехал, как обещался, через неделю, вместо него пришло известие об убийстве в Сараево. «Не хочу вас пугать, душа моя, но нехорошие дела складываются…» – приписал в своей записке Андрей Алексеич. «По долгу службы должен буду задержаться в столице». Тридцать первого июля по всей Российской империи была объявлена всеобщая мобилизация в армию, и приезд супруга отложился на неопределенный срок.

А еще неделю спустя в кабинет, где Дарья принимала очередной доклад управляющего, постучала Матрена.

– Деточка, поговорить мне с тобой надо… – сказала старуха.

Платок Матрены, всегда аккуратно повязанный, оказался сбит набок, и из-под него неаккуратно выглядывали седые волосы, будто старая нянька, ходившая всегда степенно, так торопилась, что сбилась на бег. Морщинистые руки в темных пятнах то комкали, то расправляли подол фартука. В мутных, выцветших почти до белого цвета глазах стояли слезы. Дарья отослала управляющеего и, впустив няню, плотно закрыла дверь кабинета.

– Деточка… – начала нянька и остановилась, будто споткнувшись. И хоть молчала, но смотрела она на свою любимицу с сочувствием и горем, отчего душа Дарьи в одно мгновение наполнилась тревогой.

– Да говори же! Какая беда стряслась? Не дурные ли вести о моем супруге?

Матрена кивнула и, пока решимость ее не оставила, затараторила:

– Узнала я, что за тайну он скрывает. В деревне люди знают многое. Говорят, что убил он свою первую супругу Ольгу Владимировну. А обставил все так, будто утонула она. Убивец он, твой муж, Дашенька. Женоубивец. Оттого и мучается совестью. Оттого тут и не живет.

…Олеся подняла глаза на подошедшего к ее столику и не смогла скрыть вздоха разочарования. Перед ней стоял невысокий щуплый парнишка в болтающейся на его костлявых плечах замызганной джинсовой куртке и висящих мешком джинсах. Все одежда на нем казалась чужой, заношенной, будто отданной ему из жалости кем-то более крепким.