Читать «Сорок утренников (сборник)» онлайн - страница 42

Он кивнул, сел так, чтобы ей было удобней. Ему стало жалко это одинокое, беззащитное существо, больше других страдавшее от невзгод фронтовой жизни. Расстегнув шинель, он одной полой накрыл Зоины плечи. Она притихла, насторожилась, готовая в любой момент дать отпор. Но обычного в таких случаях продолжения не последовало: рука младшего лейтенанта неподвижно лежала на его колене. Зоя успокоилась: вполне возможно, ничего другого он и не хотел…

Думая, что она спит, Мухин не шевелился. А она не спала. Когда в траншее раздался знакомый сердитый окрик, она сказала:

— Гриша разоряется. Вот неугомонный!

Мухина вдруг покоробило от ласкового «Гриша» и даже от «неугомонный».

— Помкомвзвода выполняет то, что ему положено. А ты его давно знаешь?

— Гришу-то? Так он же наш, тайшетский.

Она вздохнула, поежилась от холода и еще плотнее прижалась к Мухину. Опасения он больше не внушал, наоборот, за каких-то полчаса стал для Зои своим парнем.

— Места наши дальние, глухие. До ближней станции, может, триста, а может, и все пятьсот — кто их там мерял. Народ все больше пришлый, лихой — старатели, а то и просто босота. Только мы да Дудахин из коренных-то. Мы в рудничном поселке жили, а оне — на заимке. Иван-то Егорыч охотой промышлял и Гриньку с малолетства к этому приучал. Вы у него на грудях шрам видели? Белый такой, в два пальца толщины… Увидите, скажет, немец отметил. А вы не верьте. Брехня это. Не немцем он меченый— медведем! Гринька-то и в госпиталях николи не лежал, везучий он. Я — мене его на фронте, а и то уже два раза штопали.

— Странно, что он не говорит правды, — удивился Мухин, — по-моему, повстречаться с медведем куда страшнее, чем с немцем.

— Скажете тоже! — Зоя шутливо хлопнула его по руке. — Медведь — это так, зверюшка лесная. Его у нас хозяином зовут, и как скотину режут — зарок в тайгу относят.

— Какой зарок?

— Ну, там, требуху али кости, которы собакам не разгрызть.

— Зачем это?

— Хозяина задобрить, чтобы он наших баб, которы по малину ходят, не трогал. Вообще-то, это все старики выдумляют, молодежь не верит, а я так думаю, зря. Медведя не чепай — он тебя не тронет. Не то что эти… — она покосилась на молчаливые каменные стены, зябко повела плечами. — Боюс я их. Вот ничего им плохого не сделала, а боюс.

— Как же не сделала! Ты воюешь против них.

Она усмехнулась.

— Нашли вояку. Мое дело не убивать, а вылечивать. Трусиха я, ужасть, какая трусиха. Как в наступление идти — ноги-руки дрожать начинают. Командир роты говорит, привыкнешь, а я вот не могу. Они мне и ночью снятся, паразиты этакие! Все, как один, рукастые, носастые, рыжие — я носастых больно не люблю. И щербатые. Все, как один.

— Почему именно щербатые? — рассеянно слушая, спросил Мухин. Зоя задумалась.

— Сама не знаю. Может, вот отчего: у нас на руднике был один старатель — Щербой звали У него, правда, двух передних зубов не хватало. И нос крючком, длинный-предлинный. Работал, как все, после смены али по праздникам выпивал — тоже как все, а потом взял да человека и убил! Может, металл не поделили, может еще отчего, а токо убил. Судить его хотели и уж в кутузку заперли, а парни ночью замок сломали, Щербу увели в тайгу да там и повесили. А в поселке думали — сбежал. Погоню учинили… А соседка Черепанова пошла корову искать в лес и увидала… Мы тоже бегали глядеть. Столь годов прошло, а я, как сейчас, вижу его патлы рыжие, нос длиннючий, синий и язык, зубами прикушенный… Ну вот, обратно страх накатывает!