Читать «Путеводитель по театру и его задворкам» онлайн - страница 33

Приглушенные голоса, раздававшиеся глухим эхом где-то под самыми сводами, не отличались изысканностью фраз, рваные окончания которых были нам отчетливо слышны. Все вокруг было какое-то грязное и пыльное, пыльное настолько, что ни к чему не хотелось здесь прикасаться, не надев перчаток.

Найдя некое подобие тележки – железные стропила, наспех приваренные друг к другу в форме неровного прямоугольника с приделанными к ним колесами, – мы с трудом положили на нее моток ткани. У этой своеобразной конструкции не было дна, лишь в середине прямоугольной рамы были крест-накрест приварены две ржавые трубы. При движении по неровному полу, в выбоины которого проваливались колеса, моток ткани все время сваливался, приходилось держать его и следить за тем, чтобы не повредило ноги острыми углами или металлическими колесами нашего передвижного средства. Двигалась эта адская конструкция с невыносимым шумом и скрипом, бетонные стены, пол и узкие коридоры во много раз усиливали этот скрежет, а полутьма заставляла двигаться очень медленно. Передвигаясь таким образом, мы, наконец, добрались до нужного нам места. Остановившись у больших железных дверей грузового лифта и сбросив ткань на пол, я отвез телегу назад, пока остальные дожидались того, кто должен был открыть для нас лифт. Этот человек явился минут через 30, когда мы уже отчаялись выбраться из этих катакомб. Он открыл двери лифта, и мы вынуждены были прикрыть уши ладонями, такой стоял от этого грохот. Войдя внутрь, он с тем же шумом закрыл дверь и нажал кнопку нужного нам этажа. Внутри лифт представлял собой большую железную коробку с облупившейся по стенкам краской и потеками, освещаемую тусклой лампочкой. Двигался он медленно, и потому что внутренней двери у него не было, при движении мы могли видеть, как мимо нас неспешно ползла вниз одна из стен шахты. Все происходившее напоминало дешевый фильм ужасов: и тусклый свет, и скрипящий, медленно ползущий вверх лифт, и стена, хранившая на своем теле не одно десятилетие разложения и тлена. Ржавые штыри, темные пятна, надписи, свидетельствующие о невысоком уровне интеллекта тех людей, которые их оставили, – все это сопровождало нас при подъеме. И плюс ко всему невыносимый запах пыли, который царил здесь повсюду. Наш поддатый Харон, странно улыбаясь, поехал обратно вниз, а мы с радостью, что остались живы, перетащили на себе наш моток через помещение, в котором, как можно было судить по тому, что в нем находилось, был склад ненужных декораций, к следующему лифту, который, в свою очередь, отказывался работать. Пока один из нас ходил вниз выяснить у кого-нибудь из местных, что нам делать, я осмотрелся в зале, через который мы только что шли. Это было большое помещение с высоким потолком и деревянным, гулко отражающим шаги полом, который уже во многих местах проваливался, и вздыбившиеся прогнившие доски торчали вверх, как противопехотные колья. Осторожно обходя эти ловушки, я осматривался. Мне было искренне непонятно, как можно было работать в подобных условиях, и почему никто не может заняться тем, чтобы все это вычистить. Это было похоже на давно покинутое здание в оставленном людьми городе. Посередине лежали внутренности рояля с варварски вырванными струнами, остатки которых беспомощно колыхались от легкого сквозняка. Я провел пальцами по нескольким еще натянутым струнам, и комната наполнилась густыми басовыми звуками, которые еще некоторое время колыхались в мертвенном воздухе. Это был и в самом деле реквием по всему живому, что здесь когда-то было. Большую часть помещения занимали погребенные под толстым слоем пыли декорации, видимо, уже никому не нужные, но чего-то ждущие в своих темных углах. Маленькие пенопластовые домики с красной черепицей, обломанной по краям импровизированных крыш, соседствовали здесь со средневековыми замками грязно-серого цвета; башни с потерянными шпилями стояли плотной неразмыкаемой стеной метра полтора в высоту. Всюду валялись раздавленные пивные банки, окурки, обрывки бумаги, грязные тряпки. Неприятно становилось от одной мысли прикоснуться к чему-либо из находящегося здесь хлама. Такое запустение можно увидеть на фотографиях городов, давно покинутых людьми. Жизнь здесь словно остановилась.