Читать «Запуск разрешаю! (сборник)» онлайн - страница 99

Мы пошли спать. Улеглись здесь же, в здании МИК, на солдатских койках. Поразила нищета и скудость их жилища. Для восприятия таких контрастов, видимо, нужна специальная психологическая подготовка. Вот помещение двадцать первого века. В нем ракета и спутник — квинтэссенция достижений цивилизации. В сложных приборах, двигателе, обшивке, металле, полимерах материализован долгий путь развития человечества. Весь. Как утверждали незабвенные классики, от простого созерцания, через абстрактное мышление к практическому опыту. Пересекаешь коридор и… поражает быт петровских времен. Ржавые двухъярусные солдатские койки. Грязные матрасы без простыней. Подушкой заткнуто разбитое окно. Одеяла, давно потерявшие свой истинный цвет. Спертый запах от развешанных на веревках бурых солдатских портянок…

Блеск и нищета ВПК. Такое приходилось наблюдать и раньше. Вспомнилось почему-то рваное, перемотанное скотчем кресло командира самой большой в мире подводной лодки «Акула». В нем капитан первого ранга — умница и трудяга — рассказывает прессе, что за чудо эта новая субмарина.

Между тем, в полутемных отсеках нет трети осветительных ламп.

— Почему? — спросил я дежурного офицера в стоптанных валенках.

— Нет денег.

Нам показали новинку — двухметровый, с отвалившимся кафелем бассейн. Им и убогой сауной особенно гордился командир.

— Правда, уже год не наливаем воду. Нет средств заменить насос. Пройдемте, товарищи, дальше. Посмотрите, какая красота. Это не то, что было на старых ПЛ десять лет назад.

Смотрим. Тесные матросские кубрики в ракетном отсеке, разбитая кухня, засаленные столики кают-компании и всюду тяжелый, рвотный запах… Помню удивленный выдох молоденькой журналистки:

— И это та самая лодка «Акула»?

— Да, это «Акула»!

— Та, что одним залпом может превратить Америку в пустыню?..

— А то! — гордо отвечал капитан.

Утром нас разбудил встревоженный Ваничкин:

— Есть проблемы.

— Что случилось?

— Просыпайтесь. Живее. Быстро одевайтесь, хватайте камеру. Снимайте что нарисовано и сматывайтесь. Чтоб никто не видел. Кажется, будет большой шухер.

— Ты можешь объяснить, что произошло?

— Едет начальник полигона.

— Он же в отпуске.

— Вернулся. До Москвы не дали доехать, сволочи. Уже накапали.

— Кто?

— А, — махнул рукой, — что сейчас говорить.

Мы выскочили в коридор. Забежали в корпус и обалдели. Вместо безжизненно-лилейной мертвой ракеты нам открылось произведение искусства. Рекламные логотипы блистали яркими, сочными красками. Золотилась птица счастья на рисунке телекомпании. Переливались бриллианты на фоне «Нордбанка». Богато и респектабельно смотрелись биржи. Даже череп с костями на рекламе водки выглядел симпатично. Художники заканчивали работу.

— Что, нравится? — поймали они наши изумленные взгляды.

— Не то слово.

Мы начали снимать. До конца не успели. Ворвался какой-то полковник. Оказалось, начальник штаба.

— Это что за херня? — с порога заорал он. Подбежал к ракете и выхватил кисть у живописца: — Вы с ума сошли! Кто разрешил?

Художники молчали.

— Кто дал команду? — схватил он творца за грудки.