Читать «Двадцатое июля» онлайн - страница 42

— Куда? — спросил дежурный офицер, даже не взглянув на арестованного. — В общую или одиночку?

— Папаша приказал в одиночку.

«Папаша. — Надежды пропали окончательно. — Меня арестовали по приказу Мюллера. Это конец».

* * *

— Господин группенфюрер… — прежде чем доложить, Гюнтер прикрыл за спиной дверь.

Мюллер посмотрел на него с недоумением:

— Что случилось? Русские решили капитулировать?

— Нет, господин группенфюрер. К вам прибыл бригадефюрер СС Шелленберг.

Мюллер снял очки:

— Я не ослышался?

— Никак нет. В приемной ждет встречи с вами шеф VI управления…

— Можешь не продолжать. — Группенфюрер вышел из-за стола, спрятал в сейф документы, окинул взглядом столешницу на предмет наличия возможного компромата, вернулся в свое кресло и лишь после этого отдал приказ: — Приглашай.

Шелленберг вошел в кабинет упругой стремительной походкой. В военной генеральской форме, что бывало нечасто.

Мюллер усмехнулся. Шелленберг предпочитал одеваться в гражданское, зная, что военная форма ему не идет. И раз уж сегодня он явился в парадном мундире, значит, дела у зарубежной разведки из рук вон плохи.

— Хайль Гитлер!

— Хайль, господин бригадефюрер. Какими судьбами в наши пенаты?

— Служебными, господин группенфюрер, служебными. Пришло сообщение из Швейцарии. Без всяких на то оснований швейцарцы решили выпустить на свободу «красную троицу».

— А вы что, хотели, чтобы они держали их под стражей, когда русские прут вперед практически без передыха?

Шелленберг поморщился. Конечно же, Мюллер прав, но от подобных высказываний его всегда коробило.

— Да я понимаю, разумеется, что швейцарцы потеряли всякий интерес к этим арестованным, но мне-то они нужны. Очень нужны, группенфюрер! А у вашего ведомства, я знаю, есть возможность переправить их в Германию…

— О! И кто же мне это говорит? — Мюллер с трудом пытался скрыть в голосе желчь. — Уж не тот ли специалист, который собирался похитить Эдуарда VIII? Неужели, господин бригадефюрер, у вас самого нет возможности провести столь простую операцию?

— Возможность есть, но на данный момент я не могу ее использовать. А пересылка «троицы» в Берлин могла бы послужить и нам, ивам.

— Если вы имеете в виду мою радиоигру, то разевать роток на чужой хлебец не советую.

— Нет, ваша игра со связистами всего мира меня не интересует. — Шелленберг старался не замечать снисходительно-язвительного тона беседы, который пытался навязать ему Мюллер. — Но мы так и не смогли выяснить, от кого поступала информация из Германии. Источник обнаружен не был. В Швейцарии допросить этих троих нам не разрешили. А теперь их еще и на свободу хотят выпустить. День-два, и они исчезнут из поля нашего зрения.

Мюллер указал собеседнику на кресло напротив себя. Когда Шелленберг сел, группенфюрер наклонился к нему и медленно проговорил:

— Знаете, Шелленберг, с того момента, как вы вошли в мой кабинет и пока занимались словоизлиянием, я раз пять задал себе вопрос: зачем он пришел? С просьбой? Нет. На вас это не похоже. У вас и без меня имеются все возможности для переправки «красной троицы» в Берлин. Но вы этого делать не станете. Почему? Да потому что они нужны вам там, в нейтральной Швейцарии! И никуда они из поля вашего зрения не исчезнут. И вы об этом прекрасно знаете. Тогда зачем вы здесь? Навести мосты с моим ведомством? Исходя из нынешней обстановки, на мой последний вопрос можно было бы дать ответ утвердительный. Однако я этого делать не стану.