Читать «Падение Царьграда. Последние дни Иерусалима» онлайн - страница 193
Льюис Уоллес
— Камни не попадают! — воскликнул генуэзец. — Неприятель слишком далеко. Давайте пушки!
Эти пушки были небольшие железные орудия на высоких колесах, которые заряжались полудюжиной свинцовых снарядов величиной с грецкий орех. Их прицелили, и в воздухе раздался свист снарядов.
— Цельтесь выше! Как можно выше! — кричал генуэзец.
Второй выстрел был так же неудачен, как первый.
— Государь, — сказал генуэзец, возвращаясь к императору, — помешать установке большой пушки можно только вылазкой.
— Нас мало, а их много, — отвечал Константин задумчиво. — На городской стене один воин стоит сотни в поле. Их пушка — первый опыт. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Ты, государь, прав, — отвечал генуэзец.
Долго хлопотали турки, прежде чем установили на свое место чудовище, которое стало грозить Константинополю своим черным циклопьим взглядом.
— Дакиец недурный инженер, — сказал император, обращаясь к Джустиниани.
— Смотри, он везет новые орудия, — генуэзец указал на длинные ряды волов, которые подвозили еще несколько пушек.
Через некоторое время с обеих сторон чудовища расположились еще такие же три медные жерла, которые, в случае успеха, должны были разгромить ворота святого Романа.
Установка других орудий продолжалась весь вечер. Солнце уже готово было исчезнуть в пурпурном сиянии на горизонте, когда султан вышел из своей палатки и снова приблизился к большой пушке, у которой находился пушкарный мастер с помощниками.
Урбан опустился на колени:
— Уйди, государь. Тебе грозит здесь опасность.
Магомет гордо усмехнулся:
— Ты навел пушку на ворота?
— Да. Но умоляю тебя, государь…
— Довольно. Встань и начинай стрельбу.
Дакиец молча положил наружный конец фитиля в горшок с раскаленными угольями, и когда он загорелся, то все помощники пушкаря разбежались. При орудии остались только Урбан и Магомет.
— Отойдем, государь, на два шага; нам лучше будет виден полет ядра.
Фитиль догорел. Из дула блеснул свет, показалось белое облако, и раздался оглушительный удар.
В первую минуту Магомет был оглушен, но он не спускал глаз с черного шара, который, перелетев через ворота и башню, исчез в городе.
Урбан снова упал на колени:
— Смилуйся, государь, смилуйся!
— За что? За то, что ты не попал в ворота? Но ведь это не твоя вина. Встань и посмотри, в порядке ли орудие.
Когда ему донесли, что пушка нисколько не пострадала от выстрела, то султан сказал, обращаясь к подошедшему к нему визирю Халилу:
— Дай этому человеку большой кошелек с золотыми. Клянусь Аллахом, благодаря этой пушке Константинополь будет у моих ног.
И, несмотря на оглушительный звон в ушах, Магомет, веселый и счастливый, вернулся в свою палатку.
Между тем Константин и Джустиниани смотрели за полетом ядра, которое пролетело над их головами, как метеор. Они не видели, куда оно упало, но слышали, что оно ударилось о какой-то дом среди города. Они оба перекрестились и молча посмотрели друг на друга.
— Теперь нам остается только вылазка, — промолвил Константин.
— Да, — отвечал генуэзец, — мы должны сбить орудие.
Так как турки не намеревались продолжать стрельбу, то император со своим советником спустился с башни.