Читать «Великий шоумен из маленького Штеттл. Эл Джолсон» онлайн - страница 2

На экзамене присутствовали самые уважаемые люди города: бучер, портной, молочник. Они все согласились, что Моисей замечательно трактует Талмуд. Пять лет спустя после их женитьбы старый Иося Иолсон умер. Это было очень трудное время для молодой семьи – старик был большой поддержкой, а Наоми опять ждала ребенка. Родился мальчик, ему дали имя деда, в семье уже было два мальчика, и Моисей начал учить их петь. Он мечтал сделать из них настоящих канторов. И как он был горд впоследствии, когда во время службы в синагоге его сыновья пели вместе с ним.

Семья была на редкость дружной. Небольшой деревянный домик был чистым, на столе всегда стоял начищенный до блеска самовар, Пейсах и Ханукка были любимыми праздниками.

Но однажды это благополучие закончилось. Даже в маленький литовский городок докатилась волна погромов. Люди отсиживались в своих жилищах, стараясь поменьше общаться друг с другом. Однажды ночью грянул погром, казаки собрали молодых евреев и отправили их в Вильно, а оттуда – в Сибирь. Спаслись лишь немногие, те, кто сумел скрыться. Позднее, когда волна погромов стихла, они отправились в Америку за призрачным счастьем.

В доме Моисея Иолсона тоже обсуждали это – ведь у Моисея в Америке был родной дядя. Но как оставить семью и отправиться в столь далекий путь? Правда ли, что там улицы покрыты золотом, а каждый живет в отдельном дворце?

Когда собрался семейный совет, Наоми сказала, что Моисей должен ехать в Америку, обустроиться там, а потом вызвать семью.

ВОТ ОНА, АМЕРИКА!

Письма из Америки регулярно приходили в дом Иолсона. Каждое письмо было долгожданным – когда же, наконец, Моисей скажет им: приезжайте! Прошло четыре года, прежде чем он смог вызвать семью. Путешествие было долгим и мучительным, зато какой радостной была встреча!

Моисей получил место кантора в вашингтонской синагоге. Он этим гордился, работая неустанно, посвящая все свободное время изучению ученых книг и пению. Мальчики – Гирш и Иося – тоже с удовольствием пели, отец давал им специальные уроки. Сестры учились шить на машинке и готовить. Жизнь постепенно входила в русло. Одно было плохо: Наоми слабела с каждым днем и однажды утром была не в силах встать с постели.

…Похороны матери запомнились как один из самых страшных дней в новой стране. Со смертью Наоми в доме стало неуютно, и куриный бульон, который варила старшая сестра Рози, казался не таким вкусным. Моисей все чаще задумывался над тем, что в доме нужна хозяйка. Он написал в Средник большое письмо Хесси, двоюродной сестре Наоми, чтобы она приехала в Америку. Хесси не заставила себя долго ждать и вскоре прибыла в Вашингтон. Она оказалась молодой, симпатичной, смешливой, но дети отказались ее поначалу принять, понадобилось много усилий и времени, чтобы Хесси стала своей.

Мальчики приходили домой лишь поздно вечером, днем они продавали газеты, шныряли возле лоточников и знали каждый закоулок большого города. Они стали похожими на американских мальчишек, поменяли имена: Гирш стал Гарри, Иося – Элом. У них появилась мечта: поехать в Нью-Йорк, посмотреть, что это за город, о котором они столько слышали. И вот, накопив денег на самые дешевые билеты, они отправились в город своей мечты. Нью-Йорк заворожил мальчиков, оглушил звуками транспорта, ослепил огнями. Они решили пожить там немного. Ночью спали на скамейках в Сентрал-Парке, днем делали любую работу: подносили багаж, продавали газеты, чистили ботинки. Однажды Эл, идя по Бродвею, услышал пение, доносившееся из открытых дверей небольшого театра. Он остановился и заслушался. «О, Рози, ты моя любовь!», – пел мужчина красивым голосом и протягивал руки к стоящей перед ним актрисе. Эл решил войти внутрь, благо дверь была открыта. Он сел в кресло и, никем не замеченный, сидел до конца репетиции. Выйдя из театра, он, идя по Бродвею, все время напевал запомнившуюся песню. Он был поражен увиденным, это было первое в его жизни театральное действо. Он шел по Бродвею, бесконечно повторяя услышанные песни. Запах еды, доносившийся из ресторана, пробудил чувство голода. Зайдя туда, он подошел к владельцу ресторана и спросил: «Вы дадите мне немножко еды, если я вам спою?» Хозяин ресторана, очевидно, был добрым человеком, искренность мальчика тронула его, и он согласился. Эл вышел на маленькую эстраду и запел чистым мальчишеским голосом: «О, Рози, ты моя любовь!» В прокуренном помещении сразу стало тихо, все повернули головы к эстраде, аплодисменты завершили пение Эла. Так впервые в жизни он съел некошерную пищу и выступил в роли, ставшей главной в его жизни.