Читать «Черное Сердце и Белое Сердце» онлайн - страница 2

Во время своей первой и последней встречи с Сетевайо Хадден все же сумел кое-что понять. На второе утро после его прибытия в королевский крааль ему передали, что его желает видеть «Слон-сотрясающий-землю». Его провели мимо тысяч хижин, через Большую площадь, к огороженному месту, где, восседая на троне, Сетевайо, величественного вида зулус в кароссе из леопардовых шкур, держал индабу со своими советниками. Прежде чем приблизиться к своему августейшему повелителю, индуна, проводник Хаддена, опустился на четвереньки и, провозгласив обычное царственное приветствие «Байете!», пополз, чтобы доложить о приведенном им белом.

— Пусть подождет, — сердито обронил король и, отвернувшись, продолжал совещание.

Хадден, как я уже упоминал, превосходно знал зулусский язык, и всякий раз, когда король повышал голос, мог кое-что расслышать.

— Что ты несешь! — оборвал Сетевайо морщинистого старца, который настойчиво пытался в чем-то его убедить. — Как смеют эти белые гиены охотиться на меня, будто я пес?! Эта земля принадлежит мне, как принадлежала моему отцу. И я волен карать и миловать своих подданных. Говорю тебе: я перебью всех этих белых людишек; мои импи сожрут их с потрохами. Я сказал!

Снова заговорил старец, выступая, видимо, в роли миротворца. Слов Хадден не слышал, но видел, что тот показывает в сторону моря; судя по его выразительным жестам и скорбному выражению лица, он пророчил великую беду, если пренебрегут его мнением.

Не дослушав его, король вскочил, его глаза буквально изрыгали пламя.

— Слушай! — крикнул он старому советнику. — Я уже давно подозревал, что ты изменник, теперь я окончательно в этом убедился. Ты пес Сомпсю, пес натальского правительства, и я не потерплю, чтобы в моем же собственном доме меня хватал за ноги чужой пес! Уведите его!

Окружавшие короля индуны удивленно зашептались; старец же не выказал ни малейшего страха — даже когда его грубо схватили воины, чтобы повести на казнь. Несколько секунд, может быть, секунд пять он прикрывал лицо краем каросса, затем, подняв глаза, заговорил отчетливо и ясно.

— О король, — сказал он, — я очень стар. В юности я служил под началом Льва-Чаки и слышал его предсмертное пророчество о приходе белых. И белые пришли. Я сражался в войсках Дингаана в битве у Кровавой реки. Они убили Дингаана, и много лет я был советником твоего отца Панды. Я сражался вместе с тобой, о король, в битве у реки Тугела, серые воды которой покраснели от крови твоего брата Умбулази и десятков тысяч его людей. Потом я стал твоим советником, о король; я был в твоей свите, когда Сомпсю возложил на твою голову корону, а ты дал ему обещания, впоследствии тобою же нарушенные. Теперь я надоел тебе, и это вполне естественно, ибо я очень стар и, вероятно, говорю бестолково, как и все старики. И все же я уверен, что пророчество твоего двоюродного деда Чаки непременно исполнится: ты потерпишь поражение и примешь свою смерть от белых. Я хотел бы еще раз сразиться за тебя, о король, ибо сражение неизбежно, но ты избрал для меня другой удел — куда лучший. Покойся же в мире, о король, и прощай! Байете!