Читать «Заря славянства. V — первая половина VI века» онлайн - страница 114
Сергей Викторович Алексеев
5
Дата основана на наиболее подробном и достоверном известии Прокопия Кесарийского. Предлагались и другие — от 505 (
6
О Византийской (Восточной Римской) империи в V–VI вв. см.:
7
О походе Фроди имеется несколько версий в «Деяниях данов» Саксона Грамматика и краткое упоминание в «Саге об Инглингах» Снорри Стурлусона. Из других упоминаний восточных мероприятий скандинавов стоит назвать известие «Саги о гутах» о переселении готов в Причерноморье по Западной Двине. Это имеет мало общего с готской «переселенческой сагой» по Иордану и связано, вероятно, в большей мере с позднейшими плаваниями гутов с острова Готланд в Восточную Европу.
8
«Вари» Кассиодора (ответное письмо Теодориха на посольство эстиев), «О происхождении и деяниях гетов» Иордана (упоминание о расселении эстиев и родственных, видимо, им видивариев в Южной Прибалтике).
9
История Европы. Т. 2. С. 35.
10
11
12
Об этих и других археологических культурах, связываемых со славянским этногенезом, см.: Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. — первой половине I тысячелетия н.э. М., 1993.
13
См.:
14
Аргументация против славянства венедов в отечественной историографии представлена, прежде всего, Ф.В. Шеловым-Коведяевым в комментариях к известиям Плиния, Тацита и Птолемея (Свод I). Он предлагает считать все известия о центральноевропейских венедах книжной легендой, восходящей к общему древнегреческому источнику, говорившему о венетах италийских. Именование славян венедами в финских (да и в германских) языках в таком случае сколько-нибудь убедительного объяснения не находит (ср. указание на это в Предисловии Л.A. Гиндина и Г.Г. Литаврина: Свод I. С. 15). Далее, целый ряд моментов в концепции общего источника внушают большие сомнения. Античные упоминания венедов в Центральной Европе имеют между собой только одну общую черту — само имя венедов. Плиний называет соседями венедов сарматов, скиров и хирров и локализует их всех близ Вислы. Тацит называет по соседству с венедами певкинов (бастарнов) и феннов, а также, видимо, свевов и сарматов. Локализует он их в «лесах и горах между певкинами и феннами». Птолемей помещает венедов в «Сарматии» у Сарматского океана («Венедский залив»). По соседству с ними он называет гитонов на юге, выше по Висле, галиндов, судинов и ставанов на юго-востоке, вельтов на востоке. Итак, этногеографическая среда венедов совершенно различна, общего мало. Тацит даже не связывает венедов с Вислой, что не мешает Ф.В. Шелову-Коведяеву упрекнуть его в том, что он, упоминая венедов, отвел Повисленье германцам (Свод I. С. 42). Но Вислу с венедами связывал не Тацит, а Плиний и Птолемей. Если Тацит отвел Повисленье германцам, значит, он не пользовался гипотетическим общим источником (весьма сомнительным, как видим, и для них), а полагался на иную информацию о венедах. Кстати, довольно подробное этнографическое описание Тацита Ф.В. Шелов-Коведяев предлагает считать «риторической фигурой» (Свод I. С. 40–41). А между тем речь шла о не столь удаленных от империи землях, и самые «риторизованные» описания Тацита все же всегда содержат реальное зерно. Других «полуреальных» народов на страницах его трудов, кажется, нет. Можно еще отметить, что на Певтингеровой карте венеды локализованы не только на дальнем севере, но и между Днестром и Дунаем, что сопоставимо с титулом Волусиана. Последний Ф.В. Шелов-Коведяев считает возможным соотнести с «полулегендарными» венедами (случай едва ли не уникальный в имперской практике!) и тут же предполагает, что римляне приняли за них «германский элемент, локализуемый в нижнем Подунавье в составе в основном сарматской Черняховской культуры» (Свод I. С. 43). Остается неясным, германцев или сарматов считает специалист «полулегендарным» и «малоизвестным» для римлян народом. Во всяком случае, этот «германский элемент» надежно соотносится с готами (гитонами Птолемея), которых римляне называли или собственным их именем, или «скифами». Как бы то ни было, в настоящее время Ф.В. Шелов-Коведяев считает «венетов» уже не литературной фикцией, а реликтовой «балто-славянской общностью», существовавшей до готского вторжения IV в. (см.:
