Читать «Тайный язык нищих» онлайн - страница 11

* * *

Греческий элемент в языке старцев (нищих, калек перехожих), офеней, etc. слишком очевиден для всякого, чтобы отрицать его, но как и когда образовался этот язык — трудно сказать что-либо определенное. Те древние памятники наши, в которых встречаются греческие слова, пришедшие в русский язык сыздавна, так же, как и в греческом выражения славянские, не дадут ответа, ибо природа и характер тех заимствований иные, чем создание в каком-либо классе населения целого словаря, составленного к тому же с известною, исключительною целью. Допустить, что в деле образования языка нищих и офеней играет роль позднейшее влияние школы, духовных училищ — значило бы не восходить далее XVI–XVII века. Но здесь опять сами собой являются следующие вопросы: Могла ли одна какая-нибудь бурса, какая-нибудь, положим, острожская латинская школа или даже сам могилянский коллегиум породить стольких себе подражателей, и притом в разных концах России, и как мог этот искусственный бурсацкий жаргон так скоро привиться, и главное — усвоиться, войти в плоть и в кровь, стать необходимым только лишь среди простого, крестьянского населения; в одном случае — в классе относительно богатом или по крайней мере состоятельном, торговом (офени, прасолы), и в другом тут же рядом — в среде нищих (неимущих), из которых одни питались от церкви божией, а другие, по меткому выражению былин, составляли голь кабацкую, пьяниц, валявшихся под избицами? Припомним былину о Васи-лье Буслаеве, когда на зов удальца новгородского «вылезают добры молодцы из-под избицы», и «все-то были тати, воры, разбойники, плуты, мошенники»… С этою дружиною Буслаев ходил потом в Иерусалим-град… в Ердан-реке искупатися.

Думаем посему, фактор здесь был иной.

Гораздо ближе, проще и естественнее допустить другую гипотезу и в основу ее положить единственную причину происхождения языка офеней и нищих.

У первых (офеней) он мог явиться вследствие потребности при сношениях с греками, с которыми русские или непосредственно приходили в соприкосновение в самой Византии, или по северному побережью Черного моря, или же сталкивались с ними в Болгарии, в местах, лежащих по Дунаю. Есть известие, что торговля русских купцов с Византиею чрез Черное море и с мусульманскими странами чрез Каспийское, производилась еще в сороковых годах IX столетия, самыя же торговые связи образовались, конечно, хоть несколькими десятилетиями ранее. Фактически достоверно также, что от III до VII века славяне подвигались на юг, запад и северо-запад, по мере того, как открывали им путь германцы… Беспрепятственно спускались они по выходе готов из Мизии — на юг, от устоев Дуная до самых берегов Пелопоннеса, где они прозябали (sic) еще в XV столетии. Как германцы, так равно и славяне, имели нужду в возрождении христианством, чтобы упрочить и оживить в себе врожденную им, по индоевропейскому происхождению, моральную силу, и чтобы не соблазниться приманками магометанства, которые представлялись им с разных сторон, от Средиземного моря до Камы (Куник. Васильевский).