Читать «Том 4. Солнце ездит на оленях» онлайн - страница 293

Еще наше спасибо русскому народу! Я хорошо знаю русских: работал с ними на железной дороге, водил их по горам, возил на оленях. Это хороший народ, добрый, как отец родной. Иной русский сам живет в бараке, вроде нашей старинной тупы, а нам строит такие дома, где будто, не заходя, живет само солнце: светло, тепло, всегда любая вода, у каждого своя баня — ванна, кухня. Многие русские отдали Северу всю свою жизнь. Вот товарищ Крушенец строил здесь железную дорогу, воевал, помогал нам делать колхозы…

При этих словах Крушенец приподнялся и поклонился.

— Вот первая, заслуженная учительница Александра Сергеевна Лугова. — Колян повернулся к ней.

Ксандра тоже приподнялась и поклонилась.

— Она приехала к нам с Волги, из теплого, светлого дома и приняла на себя всю нашу прежнюю горькую жизнь, с дымными кострами, с кочеваньем по тундре, с пургами, морозами, с комариной и темной порой…

И еще наше спасибо работникам интерната! От пеленок до жениховских лет они держат наших детей у себя, кормят, одевают, обувают, учат их, возят в лагеря — и все бесплатно. Ребятам ничего не надо делать, только открывай рот.

Русские люди зажгли нам солнце. Но на этом солнце, как и на том, на высоком, — Колян показал рукой вверх, — есть темные пятна. Вот на стенке написано: «Дети должны жить не в тундре, а в интернате». Это неладно. У меня трое детей и семеро внуков. Все были в интернате, и получились из них городские, тротуарные люди. Мне некому отдать олешков, мне некому отдать хорей.

Прежний, тундровый, человек в любом месте, в любое время добудет съедобную птицу, рыбу, зверя, корень. А интернатский в тайге, в тундре, в горах ничего не знает, ничего не умеет, без магазина умрет с голоду. Интернатские не знают дело своих отцов. Колхозный пастух получает пятьсот — шестьсот рублей в месяц, у него тридцать оленей своих, бесплатные дрова, попутно он промышляет рыбу, пушнину. Некуда лучше! А интернатских не заманишь в пастухи, им давай город, тротуар, кино. Совсем как не наши дети.

Теперь главное моднό — город, из-за него наши дети позабыли и дом, и отца с матерью, и бабушку с дедушкой. А мой ум так думает: чтобы везде город — не выйдет, нужна и тайга, и тундра, и горы, и море… И олени, и оленные пастухи, ямщики, проводники: без них не устроишь хорошую жизнь на Севере.

Мой народ маленький, всего две тыщи человек. Но пока этот народ — большой клад для Севера: он природный оленевод, охотник, рыбак, следопыт. И самый маленький народ может делать большое дело, если поставить его на правильную тропу. Наши дети должны жить не в одном интернате, а и в тайге, и в тундре. Мало читать, писать да пустой мяч гонять, надо бросать аркан, ловить оленей, ездить на них, стрелять зверя, ловить рыбу…

Тротуарный человек — только половина человека. Нам не надо таких. Интернат похож на рай, но из этого рая выходит много лентяев и бездельников. Надо менять этот рай. Не надо нам лишней заботы: она несет вред. Правильному человеку не нужен бездельный рай, а нужен труд. Своя рыбка слаще чужой, свой песец мягче покупного. Нам нужны не тротуарные люди, не вино и моднό, — этого уже слишком много, — а грамотные тундровые люди: пастухи, рыбаки, охотники, ветеринары, звероводы… Я сказал все, пока прощайте!