Читать «Железный пират (сборник)» онлайн - страница 358

— Скажите, как, и я охотно помогу вам, если смогу.

— Отправляйтесь к собору и извинитесь за это оскорбление перед всей Вероной.

— Только в том случае, если они принудят меня к этому силой.

— В таком случае мне придется передать генералу Бонапарту, что вы не согласны исполнить его приказания?

— Вы можете сказать ему, что я — простой солдат и что я готов перестрелять всех этих негодяев, раньше чем извинюсь перед ними.

Сомневаться больше было невозможно: Валланд твердо стоял на своем, и ничто на свете не могло изменить его убеждений. Гастон в душе не мог не похвалить его за это, тем более, что он отчасти понимал и оправдывал его поступки.

— Ну, хорошо, — сказал он, — я ведь вовсе не желаю унижать кого бы то ни было, Валланд, но мне кажется все же, что вы не так взялись за дело. Если вы не желаете извиниться перед ними, так извинюсь я. Прежде всего надо быть справедливым и действовать честно. Я сейчас же отправлюсь в город, чтобы сообщить об этом жителям Вероны.

— Если вы поедете, вы никогда не вернетесь оттуда живым, — ответил Валланд.

— Я надеюсь на вашу поддержку, Валланд. Дайте мне эскадрон ваших гусаров, и больше мне от вас ничего не надо. Подобное безумие не может продолжаться дальше, генерал никогда бы не потерпел этого.

— Ну, что касается этого, генерал обыкновенно терпит все, что в конце концов оказывается удачным.

— Может быть, но докажите мне удачу, и я, может быть, соглашусь с вами. Дадите вы мне эскорт?

— Сейчас же прикажу людям готовиться. Жаль мне, что вы хотите ехать. Придется, видно, опять мне по-прежнему оставаться здесь наместником.

— Вы и будете им с большим успехом, если только будете немного благоразумнее, Валланд.

Итак, утверждая каждый свое: один — что Гастон не вернется живым, другой — что он поступает правильно, — они оба направились к воротам замка, где их ждал эскадрон гусар, о котором просил Гастон.

Не заботясь нисколько о личной безопасности, Гастон встал во главе своего небольшого отряда и спокойно поехал по направлению к амфитеатру Вероны. И как только он доехал до того места, где больше всего собралось инсургентов, он начал говорить им своим молодым звонким голосом о том, что сожалеет о только что происшедшем и что Бонапарт обещает веронцам новую эру, где правосудие и честное отношение к делу будут играть первую роль. Они слушали его с удивлением, и мужество его было так велико, что никто не решался поднять на него руки. Он знал хорошо, что одно неверное слово, один неудачный шаг, и минуты его сочтены. Но Гастон, несмотря на некоторые недостатки и довольно нерешительный характер, обладал львиным мужеством. Он обращался теперь с толпой, как будто был в одно и то же время ее судьей и другом. Народу понравилось подобное отношение, и все слушали его со вниманием. Он вспоминал потом до самой своей смерти этот день, когда он говорил перед лицом пяти тысяч граждан Вероны и видел десять тысяч глаз, устремленных на него; все эти люди щадили его жизнь только потому, что он возбудил их любопытство.

Стройная тонкая фигура на прекрасной черной лошади, кругом и позади вооруженные гусары, оживленный и возбужденный город, огромная толпа, ловящая каждое слово, — вот какою представлялась потом та картина в воспоминаниях Гастона. Каждый человек из этой толпы мог спокойно застрелить его без всякого риска для себя, и все же ни один курок не был спущен. Но если он вообразил бы себе, что стоящие перед ним люди напуганы его появлением, то, что случилось вслед за тем, сейчас же разубедило бы его в этом. Впереди этой толпы стоял человек среднего роста и светловолосый, он, казалось, взвешивал каждое слово, вылетавшее из уст Гастона, и одобрял все, что он говорил о правосудии и перемирии, наконец, он вдруг возвысил голос и крикнул: