Читать «Морская стрелка» онлайн - страница 92

Когда же прозвучало постукивание по люку, подводники переглянулись.

— Это командир, — шепотом проговорил механик, — наши.

Старпом засомневался:

— Почему по-английски? Значит, они не одни?

Расценить обращение по-английски командира к экипажу можно было и так: подводники во главе с Макаровым попали в плен, и теперь Илья Георгиевич вынужден стучать под прицелами автоматов. Чужой язык — предупреждение.

— А может, это вообще не он? — прищурился старпом. — Проверим.

Он вскарабкался к люку и стреляной гильзой отбил азбукой Морзе вопрос по-русски:

«Ваше любимое выражение, товарищ командир?»

Ответ последовал незамедлительно, правда, опять по-английски:

«Не умирай до расстрела, старпом».

Усомниться теперь, что по ту сторону действительно находился командир субмарины, даже осторожный Даргель не имел права. Это было любимой фразой Ильи Георгиевича, которой он нередко пытался ободрить экипаж во время смертельных опасностей.

— Если что, подстрахуйте, — бросил старпом подводникам и принялся отдраивать люк.

Болотный воздух показался после подлодки свежайшим. На фоне неба Даргель увидел осторожно улыбающегося Макарова, который, не разжимая губ, прошептал:

— Только по-английски. — И уже громко добавил: — Мы не одни. Все целы?

— Потери — помощник штурмана, товарищ командир, — доложил старпом.

Помолчали.

Николай Даргель с сомнением посматривал на живописных папуасов и не слишком-то верил в то, что на их дружелюбие и помощь можно положиться. Ведь первое впечатление — самое сильное, а старпому пришлось столкнуться с совсем другими по ментальности местными жителями. Сколько ни уверял его Макаров, что принадлежат они к разным племенам, тот не верил.

— Все они одинаковы.

— А за русскую фразу, хоть и отстучал ты ее, а не произнес, тебе надо бы «неполное служебное».

— Виноват. А что, папуасы со времен Миклухо-Маклая все еще по-русски понимают?

— Не они, — Илья Георгиевич указал глазами на корейского референта, сидевшего в лодке с безразличным лицом.

— Да он и азбуки Морзе не знает, — отозвался Даргель, — и по-русски вряд ли шурупит.

— А вот это не факт.

Глава 27

Мысли о контейнерах, которые остались на борту научно-исследовательского судна, не покидали командира иранской субмарины Хасана Рухани с того самого момента, как он пришел в сознание и папуасы рассказали ему, как спасли его и «китайца» с семьей. Словно золотой клад, контейнеры манили его к себе.

Хасан Рухани был уже не молодой — в следующем году ему должно было стукнуть пятьдесят лет. Он уже начинал задумываться о собственном домике, безбедной старости на пенсии. Но в отличие от развитых европейских стран, где пенсионеры достойно доживают свой век, правительство Ирана не могло пообещать ему то же самое. Максимум, что ему полагалась, — повышенная пенсия за былые заслуги перед Исламской Республикой. Но ее было явно недостаточно для безбедной старости.

В голове иранца уже созревал смелый план, который, если удастся воплотить в жизнь, до самой смерти сделает его безбедным человеком. План был предельно прост — похитить контейнеры, содержащие документацию, обогащенный плутоний и образцы для изготовления ядерного заряда с северокорейского судна и потребовать за них плату у своего же правительства. Он был уверен на все сто процентов, что руководство его страны даже не будет думать и согласится на любую сумму. Ведь Ирану как воздух были необходимы образцы материалов для изготовления ядерного заряда.