Читать «Завидное чувство Веры Стениной» онлайн - страница 70

Спьяну Вера особенно легко вообразила эти стихи напечатанными в книжке — такой небольшой сборник в зелёном переплёте, строки начинаются не с прописной, а со строчной буквы. И каждое стихотворение было картиной — Вера слушала слегка гнусавый голос Джона и видела то, о чём он читал. Ноябрь, который не поднимешь. И девочку, что с яблоком в руке. И даже — лошадь из бетона уткнулась мордой мне в плечо.

— Отличное вино у твоего папы, Бакулина, — бормотала Стенина. — А какие стихи, Джон! Я их откуда-то знаю… Была книжка, да?

Джон засмеялся, был польщён. Признался, книги нет ещё. Но скоро будет, он уверен. Спасибо всем, спасибо Вере!

Бакулина вновь пошарила в своей торбе и вытащила оттуда на сей раз камамбер — тоже предназначенный одному человеку, но…

— Бедный твой человек, — веселилась Стенина. — Остался и без сыра, и без вина!

Ольга смеялась вместе со всеми, но глаза у неё оставались злыми. Они похожи на семечки, — и цветом, и формой, решила вдруг Вера. На пьяную голову всё стало таким понятным!

Сыр открыли, а носы, наоборот, прикрыли — но камамбер, умница, как только его разрезали, тут же почти перестал вонять.

— Фу, мама, что это? — в комнату вбежала Евгения, за ней следом притопала Лара. — Чем так пахнет?

— Попробуй, этот сыр из Парижа приехал, — сказала Юлька, но Евгения демонстративно зажала нос и себе, и малышке.

— А у нас сюрприз! — сказала она, не убирая руки от носа, и потому почти так же гнусаво, как Джон. — Представление!

Взрослые загрустили. Нет ничего скучнее, чем детские спектакли, — тем более Бакулина только что достала сигареты, а Юлька принесла из кухни пепельницу — здоровенное хрустальное корыто со специальными пролежнями. Пришлось вернуть сигареты в торбу, а хрустальное корыто поставить на стол; Джон поглядывал на него, как грудничок — на материнскую грудь.

Евгения привязала к спинкам стульев покрывало с бабушкиной кровати, спряталась за пологом сама и попыталась укрыть Лару — но малышка раскапризничалась, и Вера посадила её к себе на колени. Колени тут же онемели — Лара была тяжелой, как статуя. Та ещё кадушка, по версии старшей Стениной.

Представление было из жизни мягких игрушек — Евгения поднимала их над пологом и озвучивала одну за другой. Взрослые изнывали, Бакулина тяжко вздыхала, и только Лару действие приводило в искренний восторг.

— Конец! — объявила наконец Евгения и высунула из-за полога раскрасневшееся личико. Зрители хлопали с облегчением, как семиклассники в оперном театре. Артистки переместились обратно в детскую.

— Юль, а ты свою на глисты проверяла? — спросила вдруг громко Бакулина.

Копипаста растерялась, глянула на Джона в поисках срочной словесной помощи, но поэт на лице ничего не выразил. Помощь пришла от пьяной Стениной:

— Мы её на всё проверяли. И если ты таким образом намекаешь, что Евгения слишком худая, то это у неё констици… констису… конституциональное.

— Да, — обрадовалась Юлька. — Она потом выправится, все так говорят. Вспомните, девочки, какой я была страшенной в школе.