Читать «Путь к Заоблачным Вратам. Старинная проза Китая» онлайн - страница 7

Лэ Ши

Танская новелла унаследовала от предшествующей прозы тягу к фантастике. Но теперь все чаще сквозь фантастический сюжет проступает реальная жизнь с ее заботами, тяготами, успехами. В новелле Ли Гунцзо «Правитель Нанькэ» ее герой, удалой вояка Фэнь Чуньюй проживает во сне целую жизнь: попадает в чужеземное государство, которое оказывается муравьиным царством, женится на дочери правителя, управляет областью, воюет. Нравы и порядки там — точь-в-точь как в Китае. Фантастика оборачивается сатирой. Не случайно новелла завершается знаменательными словами: «Правда, в истории Чуньюя было много сверхъестественного и, казалось бы, мало похожего на реальные события. Однако для тех, кто захватывает власть, она послужит хорошим уроком… Знатность, богатство и чин высокий, власть и могущество, что крушат государство, с точки зрения мудрого мужа, мало отличны от муравьиной кучи». Перед нами не просто фантастика и не только сатира — это новелла-поучение, в ней отчетливо отразилось одно из главных свойств средневековой китайской словесности: проповеднический пафос.

В классической литературе, в «высоких» ее жанрах почти отсутствовала любовная тема, разве что воспевалась верная жена, эдакая Пенелопа, отвергающая в отсутствие супруга злодейские домогательства бесчестного соблазнителя. Зато в фольклоре любовь, пожалуй, доминировала надо всем прочим. Не случайно в демократической танской новелле любовно-бытовые сюжеты — в числе наиболее популярных. Герои подобных новелл словно бы «дублируют» их авторов: это студенты, готовящиеся стать чиновниками, чиновники, имеющие ученую степень. Писатели лучше всего знали жизнь людей своего круга и ее описывали со всеми проблемами, характерными деталями быта и пр.

Обширная империя требовала все больше чиновников. Молодке и не очень молодые соискатели, сумевшие пройти первые экзамены в уезде и провинции, съезжались на столичные испытания в Чанъань. Город завораживал неопытных провинциалов, многие из которых впервые покинули дом, родные края. Для воспитанного в конфуцианской строгости человека городские нравы представлялись апофеозом распутства. В столице, к примеру, любой мужчина отправлялся в квартал Пинканли и знакомился там с прелестными женщинами, искушенными в музыке, танцах, поэзии, обученными искусству легкой беседы и вовсе не такими уж доступными, как жрицы «древнейшей из профессий» в Европе. Их любовь можно было завоевать, но, за редким исключением, невозможно купить.

Сочувственное описание любви юноши из благородной семьи и девицы из веселого квартала часто составляет сюжет танской новеллы. Весьма любопытна в этом отношении «Повесть о красавице Ли». В ней отсутствует фантастика, не происходит никаких чудес, но невольно возникает ощущение, что и сам автор удивлен своим рассказом. То, что знатный юноша влюбляется в красавицу гетеру, — случай по тем временам вполне обычный. Она как будто отвечает ему взаимностью, но едва у возлюбленного кончаются деньги, которые он на нее же и истратил, бросает его на произвол судьбы. Это — первое испытание, которое юноша преодолевает. Потом его жестоко наказывает родной отец — юноша чудом побеждает смерть; это — второе испытание. Третье испытание ждет его, когда он, соединившись с возлюбленной, начинает по ее воле готовиться к экзаменам и успешно их сдает. Судьба влюбленных устраивается наилучшим образом. Однако характер героини словно бы не до конца ясен автору. Юноша — тот мягок, благороден, честен, а вот девица и прямодушна, и коварна разом, одним словом, певичка из веселого квартала. Не случайно новелла завершается пассажем, в котором автор, не скрывая своего удивления, обращается к читателю: «Вот видите, была ведь когда-то гетерой, а стала женой, да еще какого образцового поведения. Даже самые добродетельные женщины прежних времен и те не могли бы сравниться с ней! Как же тут не восхищаться!»