Читать «Имя женщины – Ева» онлайн - страница 10

–  Интересуетесь инструментами? – бархатным и ласковым голосом спросил он Фишбейна и тоже слегка поглядел в потолок.

Фишбейн закашлялся от смущения. Может быть, это был хозяин или главный управляющий. Скорее всего, управляющий, да.

–  Воды? Чашку чаю? – спросил он и вздрогнул ресницами. Очки его вдруг запотели слегка.

–  Спасибо, – ответил Фишбейн. – Не хочу. Я не музыкант. К сожалению. Правда, немного играю на скрипке. Немного.

–  Акцент у вас, друг мой. Поляк?

–  Нет, еврей. Еврей из России.

–  Ну боже мой! Я идиот, извините! Конечно. Акцент у вас русский, а вовсе не польский. Я их всегда путаю. А на фортепиано играете?

–  Нет. – Фишбейн погрустнел и немного смутился. – А где мне держать инструмент? Вся квартира: два шага вперед и два шага назад. А скрипка намного удобней. С ней просто: в футляр положил и пошел.

Рыжеволосый между тем внимательно присматривался к нему. Что-то, видимо, привлекло его в облике смуглого Фишбейна.

–  Работаете? – поинтересовался он.

–  Учиться хотел бы, – ответил Фишбейн. – Да некогда все. Конечно, работаю.

–  А что вы умеете?

–  Я? Мало что.

–  Не верю, не верю! Вы не воевали?

–  Да, я воевал. – И Фишбейн покраснел. – В Корее. Недавно вернулся.

–  Хотите работать у нас?

Ласковые глаза в золотой оправе остановились, ожидая ответа.

–  Кем? Грузчиком? Я ничего не умею.

–  Зачем же вам грузчиком? Нет, продавцом.

С заколотившимся под твидовым пиджаком сердцем, он представил себе, как нимфы, слоны и Венера в сорочке, и этот рояль, неприступный и мощный, и весь этот зал, и Рахманинов в раме, – все будет его.

–  У нас не торговля, у нас целый мир. Вы встречаете человека, и между вами начинается особое общение. Предлагаете ему взять, скажем, ноту «ля» на этом рояле. – Его собеседник осторожно притронулся пухлым пальцем к одной из клавиш. – И вместе слушаете, как она звучит.

Хрупкое «ля» достигло высокого купола и растворилось.

–  А почему вы мне предлагаете эту работу? – испуганно спросил Фишбейн.

–  Мне кажется, вам подойдет. По виду вы сильный, а вот что внутри? Не знаю. А музыка знает. Про силу и слабость. – Он помолчал, ласково глядя на Фишбейна. – А, кстати, я ведь не представился. Зовут меня Майклом. Майкл Краузе.

Фишбейн покраснел так сильно, что корни кудрявых волос стали мокрыми.

–  Я знаю, о чем вы подумали, – вздохнул Майкл Краузе. – Я родился в Нью-Йорке, и мой отец родился в Нью-Йорке, и даже мой дед родился в Нью-Йорке. Мой дед чувствовал себя американцем, хотя носил немецкую фамилию, и мой отец чувствовал себя американцем, хотя носил ту же фамилию, и только я, представьте себе, чувствую себя немцем, потому что после войны ко мне в любой момент может подойти юноша, вроде вас, и покраснеть так, как сейчас покраснели вы.