Читать «Миниатюрист» онлайн - страница 8

– Мы не можем похвастаться своей родословной, – перебивает ее Марин, – но много ли она стоит в сравнении с теплым, сухим, основательным домом?

– Верно, – соглашается невестка.

– Afkomst seyt niet. Родословная не стоит ломаного гроша, – Марин хлопает по подушке, как бы подчеркивая последнее слово. – Пастор Пелликорн сказал это в последней воскресной проповеди, и я потом записала его слова на форзаце нашей семейной Библии. От родословной нет никакого проку. Никакого. – Она встряхивает головой, словно освобождаясь от этой мысли. – Твоя мать написала нам, – продолжает Марин. – Настаивала, что хочет оплатить дорогу. Мы не могли на это пойти и прислали за тобой среднего класса баржу. Ты не обиделась?

– Нет. Нет.

– Вот и хорошо. В этом доме баржа среднего класса означает свежевыкрашенная, с каютой, обитой бенгальским шелком. Баржей первого класса пользуется Йохан.

Они стоят молча. Интересно, где сейчас эта первоклассная баржа вместе с ее мужем, даже не удосужившимся ее встретить, хотя о дне приезда было известно заранее?

– У вас всего двое слуг? – спрашивает она.

– Этого достаточно, – отвечает Марин. – Более чем. Мы купцы, а не бездельники. Больше нам ни к чему. Библия учит не кичиться своим богатством. Жить тихо и скромно, без показухи.

– Ну да. Разумеется.

В комнате сгущаются сумерки, и Марин зажигает свечи, дешевые, сальные, а Нелла рассчитывала на душистые восковые.

– Я вижу, Корнелия расстаралась, вышивая твое имя, – говорит Марин.

Да уж. Пальцы служанки ясно продемонстрировали, кто теперь в доме хозяйка, вот только кому за это расплачиваться?

– Я тут повсюду, – Нелла широким жестом обводит кропотливо расшитое покрывало. Прозвучало как похвальба, и Марин поджимает губки.

– Твоя мать написала, что тебе не терпится начать жизнь замужней женщины в Амстердаме. Это правда?

– Да.

Воистину так. Не терпится. Она ведь могла сказать «нет», не хочу выходить за Йохана Брандта. И мать со временем бы ее простила. Но городок, в котором она родилась, такой маленький, всего одна площадь, и круг общения такой ограниченный. И когда Йохан Маттеус Брандт из Амстердама предложил ей руку и сердце, она согласилась. Разве у нее был выбор? Отец умер, а мать сидит на протертых стульях, оставшихся в наследство, и переживает. С ее стороны ответить «нет» было бы неблагодарностью и глупостью.

Марин нарушает молчание.

– Ты ведь еще совсем молоденькая, – говорит она. – Хотя зачем откладывать, правда? Если церковь одобряет?

Интересно, сколько ей лет и где ее муж. Может, она прячет его в подвале? Нелла сдерживает смех. В комнате нет ни одной думочки, занавески или простынки без вензеля «Б», увитого плющом, сидящего в гнезде или вырастающего на клумбе. Если не деньги, то что тогда в ее новом доме главное? Он хочет на тебе жениться, сказала ей мать, избегая встречаться с ней глазами. Ты должна ответить ему такой же любовью. Скажет тоже! Любовь, растоптанный цветок в канаве. Обещанное блаженство, в которое подмешаны искупительные капли тревоги. Ничего этого у нее с Йоханом Брандтом пока нет, зато сомнений предостаточно. Но любовь, считает она, еще придет.