Читать «Найти тебя» онлайн - страница 10
Санта Монтефиоре
Памела Бэнкрофт Монтегю, казалось, была не способна на любовь к кому-либо, кроме самой себя. И это была не ее вина, а скорее родителей, которые избаловали ребенка. Девочка выросла эгоисткой, считая, что она и есть пуп земли, на котором другим просто не место. Памела любила Селестрию как продолжение себя, однако это была скорее инстинктивная любовь. Муж также баловал ее. Для него она сверкала, словно драгоценный камень, и он относился к ней как к бесценному сокровищу. Она обладала пленительной красотой, сеявшей страх в сердцах и женщин, и мужчин. Последние считали такую красоту необузданной, женщины же понимали, что на ее фоне их собственная просто блекнет.
В раннем детстве Селестрия нисколько не скучала по своему отцу. Она приехала в Америку в возрасте двух лет, а вернулась в Лондон, когда ей было уже восемь. Она даже не могла представить, как он выглядит. Покинув Нью-Йорк, она долго тосковала по дедушке, с нежностью вспоминая о той неделе, которую они, бывало, проводили каждую осень в волшебном замке, купленном им в Шотландии, куда он обычно отправлялся на отдых, и о каникулах в фамильном доме Бэнкрофтов, расположенном на острове Нантукет. Подобно своей маме она научилась любить себя больше всего на свете. Когда Монти пытался откупиться подарками за все годы отчуждения, она с радостью их принимала, вознаграждая его небрежными поцелуями и очаровательными улыбками благодарности. А потом он подарил ее маме малыша по имени Гарри. И когда родился этот ребенок, Памела Бэнкрофт Монтегю вдруг поняла, что все-таки может любить кого-то больше, чем себя. Селестрия, однако, не ощущала недостатка внимания в связи с рождением братика. Она все еще купалась в ослепительном блеске любви ее дедушки.
Когда Селестрия вернулась, переодевшись в белое платье с вышитыми на нем ромашками, семья уже приступила к ленчу, удобно расположившись за длинным столом под большим квадратным навесом. Отца Далглиеша посадили во главе стола, а Арчи сел на другом конце. Джулия разместилась по одну сторону возле священника, а Пенелопа — по другую.
Место Памелы за столом было прибрано, об этом предусмотрительно позаботился Соумз. Он нашел миссис Бэнкрофт Монтегю чрезвычайно утомленной. Уоррен, сын поварихи, уже шесть раз поднимался сегодня утром наверх, неся на подносе горячие напитки и маленькие миски с едой и водой для ее ужасной собаки. У него окончательно лопнуло терпение, и он приглушил звонок, для того чтобы только не слышать его.
Отец Далглиеш перекрестился, склонив голову и сложив на груди руки, и произнес хвалу Богу: «Benedic, domine, nos et haec tua dona quae de tua largitate sumus sumpturi». Когда он стал креститься второй раз, Селестрия подняла глаза и перехватила его взгляд. Далглиеш напомнил ей испуганного лиса, и она чуть было не улыбнулась ему в знак одобрения, но тут Арчи объявил о начале трапезы со словами: «Пусть начнется битва».