Читать «Азбука жизни. Как изменить судьбу» онлайн - страница 50

Владимир Юрьевич Лермонтов

Очевидно, что у меня выработался стойкий рефлекс – страх перед критикой окружения, который держит меня в отведенном месте получше всякого надсмотрщика. Надо мной всегда висит дамоклов меч, который предупреждает: «Не смей выходить за границы очерченного круга!»

Христос требовал от тех, кто решился следовать за Ним, отвергнуться от самого себя. А это есть прежде всего, по моему мнению, отрешение от себя прежнего, опутанного взаимоотношениями с окружением, погрязшего в болоте чужого мнения, закованного в цепи посторонних установок, стандартных, сложившихся воззрений.

Но как бы ни было трудно, я намерен покинуть старую оболочку и выйти наружу. Очевидно из вышесказанного, что я немедленно потеряю былую связь со своим окружением, ибо оно не только не поймет меня, но и осудит явно или скрытно такую дерзость. По-настоящему понять меня и пожелать мне искренне успеха на новом пути они не смогут, да они на это и не способны. Поэтому я даю себе ясный отчет в том, что буду подвержен критике, усмешкам, осуждению. Но я выбираю новую жизнь, выхожу на новую дорогу, покидаю ветхие стены «затвора». Пусть меня судят, критикуют и даже плюют вслед. Это я готов перенести и выдержать.

Самое сложное в жизни – это переходный этап, когда ты покинул родное пристанище, но еще не дошел до нового. Этот период я намереваюсь перенести спокойно и сознательно. Конечно, в старой гавани были и хорошие моменты, однако они исчерпали себя, ушли навсегда в прошлое и никогда уже не вернутся. Я не хочу более быть похожим на старика, который живет воспоминаниями былой славы и побед, мне нужно новое счастье, новые победы, новая жизнь.

Я знаю, что меня будут пытаться тянуть назад, в те рамки зовы, которые для меня были отведены, но я мужественно перетерплю все эти лукавые зовы ради истинного счастья и гармонии, которые ждут меня впереди. Мои друзья, знакомые, былые единомышленники неизбежно останутся позади, они любят свой мир, в котором привыкли страдать. Они боятся даже подумать о том, что может быть что-то иное, не говоря уже о том, чтобы сделать в это неведомое шаг. Они будут говорить мне, что нельзя отрываться от жизни, на что я подумаю, но не скажу: «Неужели вы себя считаете моей жизнью?»

Я убежден, что заслуживаю самого лучшего, прекрасного и светлого. Я верю, что впереди меня ждет ненаследованное никем богатство вселенской жизни и ради этого стоит пройти все пороги преград и трудностей. И ведь я еще не знаю себя, ибо я знаю не то, что я есть на самом деле, а то, что собой представляю в воззрении других! Поэтому такое внимание я уделяю прекращению отживших связей со своим окружением.

Я не буду брать с собой в дорогу никого, ибо тот, кто захочет, может пристраиваться рядом – это его дело, его подвиг, его рывок в иное будущее. Одиночество для меня неизбежно, и я принимаю его не как наказание, а как благоволение, как время для внутренней, усиленной, филигранной работы. Истина всегда во мне, и от этого я обретаю новое состояние самодостаточности. Мне должно быть хорошо с самим собой, а не с кем-то. И лучшей компанией для себя становлюсь я сам.