Читать «Через поражения – к победе. Законы Дарвина в жизни и бизнесе» онлайн - страница 176

Некоторое время спустя испытуемых просили снова оценить набор из тех же шести репродукций, присвоив им номера от одного до шести. Оценки менялись. Репродукция, которую испытуемые брали с собой, получала более высокое место, а та, от которой они отказались, ставилась в самый конец списка. Как шутит Джилберт, «происходит синтез счастья – картина, которую я выбрал, намного лучше, чем я думал раньше! А та, которую я не взял, ерундовая». Мы систематически пересматриваем наше прежнее решение и считаем, что оно лучше, чем это есть на самом деле.

Это может прозвучать несколько неожиданно, но психологи отмечают и измеряют эту тенденцию уже полвека. Но самым удивительным является то, что участниками эксперимента были люди, страдающие антероградной амнезией, т. е. совершенно не способные запомнить только что с ними произошедшее. Джилберт и его коллеги возвращались к эксперименту не недели и месяцы спустя, а всего лишь через полчаса, и их испытуемые уже все забывали. Они совершенно не помнили, что выбирали одну из картин Моне. Но даже без осознанного знания о существовании такого выбора они все равно в первом и втором случае выбирали одну и ту же репродукцию. Наша способность пересматривать наше прошлое решение коренится очень глубоко.

Таковы три препятствия, которые не дают нам воспользоваться древней мудростью – учись на ошибках: отрицание, поскольку мы не можем отделить нашу ошибку от нашей самооценки; саморазрушительное поведение, поскольку, как игрок Франк или Твайла Тарп, когда она собралась замуж за Боба Уо, мы стараемся компенсировать проигрыш, и, наконец, видение мира через розовые очки, описанное Дэниелом Джилбертом и Ричардом Талером, когда мы воспринимаем наши прошлые ошибки как триумф или же смешиваем неудачи и успехи. Как же преодолеть все это?

3. «Ты же знаешь, что они правы»

Делать глупости, пытаясь «исправить прошлое», – это все равно что выходить замуж за человека только потому, что ты только что потеряла вашего общего ребенка. Но такое случается довольно часто. И это вполне по-человечески. Необычным как раз является то, что Тарп в автобиографии сумела проанализировать свои мотивы, извлечь из прошлого урок и стать еще сильнее.

Одним людям это удается лучше, чем другим. Арчи Кохран, кажется, ни разу ничего не сделал, не спросив себя, что будет, если он ошибется, и нет ли других путей, чтобы проверить правильность предпринимаемых действий. Другим нужно еще учиться задавать себе вопросы. Дэвид Петреус, когда был молодым офицером, отличался тем, что даже не мог подумать, что он ошибается.

Если мы, как Тарп или Петреус, обнаружим, что сомнение – это умение, которое необходимо осваивать, то что нам нужно делать? Джек Гэлвин приказал Петреусу критиковать его, что было полезно и само по себе и к тому же стало для Петреуса хорошим уроком. Позднее Петреус сам искал тех, кто был не согласен с его руководством по контрпартизанской войне. Но не всем нравился такой подход. Дональд Рамсфельд и сэр Джеймс Кросби подавляли несогласных, но они же потом из-за этого и страдали. Нам нужны разоблачители, потому что именно они предупреждают нас о «латентных ошибках», которые мы совершаем и которые только и ждут момента, чтобы наказать нас. Другими словами, всем нам нужна критика. И наш внутренний критик не всегда настроен к нам хорошо. Нам нужен кто-нибудь, кто способен примирить в нас две противоборствующие мысли: «Я не неудачник» и «Я совершил ошибку».