Читать «Оправдательный приговор и право на реабилитацию: монография.» онлайн - страница 56

Активная роль суда при исследовании доказательств — достояние инквизиционного процесса. В состязательном же судопроизводстве исследование доказательств производят стороны, а судья лишь следит, чтобы при этом не нарушался процессуальный регламент. Суд может вмешаться в исследование доказательств и по своей инициативе истребовать новые доказательства лишь в тех случаях, когда стороны по каким-либо причинам затрудняются это сделать.

3. Некоторые авторы до сих пор не поняли, что пассивность суда в исследовании доказательств — важнейшее условие состязательного процесса и гарантия права обвиняемого на защиту. Они неосновательно бранят новый УПК РФ за либерализм, в частности, за то, что судья пассивен в судебном следствии, а обвиняемый якобы излишне защищен. Так, один из них утверждает: "На суд одевается смирительная рубашка, а на подследственного и подсудимого — бронежилет". У автора возникло впечатление, что "новый УПК разрабатывался с участием зэков, прошедших дорогой тюрем и лагерей", из чего делается вывод: "УПК вредит делу борьбы с преступностью". Смирительную рубашку не мешало бы надеть на автора этих строк, который не понимает, что такое введенная новым кодексом состязательность судопроизводства, какова роль суда при строгом соблюдении этого принципа, насколько важно расширение права обвиняемого на защиту даже в условиях роста преступности. Взгляды, изложенные В.И. Жулевым, к сожалению, получили некоторое распространение и на их преодоление уйдет немало времени и сил.

Какова тенденция развития российского уголовно-процессуального права? На этот вопрос отвечает А.В. Смирнов, утверждающий, что в России на смену публично-исковому уголовному процессу придет так называемый публично-состязательный, или постсостязательный процесс. Автора не устраивает, как он пишет, конфронтационный, комбатантный характер современного состязательного процесса, в котором побеждает более сильный, а истина во многих случаях не достигается. Автор возражает против односторонне обвинительной функции прокурора (он объективный искатель истины), а защитник, по его мнению, должен быть не представителем обвиняемого, а правозаступником, для которого служение интересам дела и правосудия "предпочтительно перед частными интересами обвиняемого". По мнению автора, "признаком публичной состязательности является активность суда", который сам может и должен собирать доказательства. Автор считает, что современный германский процесс позволяет "говорить о начале практического формирования в мире публично-состязательного, или постсостязательного вида судопроизводства". Автор завершает свою книгу утверждением: "Старый исковой (частный и публичный) порядок судопроизводства в силу своего конфликтного характера непригоден для права справедливости", и естественной формой этого права "может быть только постсостязательный нонкомбатантный процесс...".

Позиция А.В. Смирнова не отличается новизной. Ее придерживались почти все противники состязательности уголовного процесса, утверждавшие, что прокурор в суде — не сторона, а орган надзора за законностью, ищущий истину, что при такой конструкции прокурорского надзора адвокату не с кем спорить в суде и он превращается в правозаступника — служителя правосудия, что суд — не пассивный наблюдатель исследования доказательств, а активный его участник. Все они — прокурор, защитник и судья — имеют общую задачу — они ищут истину, отсюда нонкомбатантный характер процесса. Вызывает удивление, почему А.В. Смирнов считает себя сторонником состязательного процесса. На самом деле расхваливаемое им судопроизводство — типично разыскное. Оно было присуще российскому уголовному процессу в соответствии с УПК РСФСР 1922, 1923 и 1960 гг., а затем использовалось для изгнания из советского уголовного процесса "буржуазного принципа состязательности". В новом Кодексе мы от таких взглядов отказались, отдав предпочтение принципу состязательности. Теперь же нам предлагают вернуться назад, но называют защищаемую ими старую модель процесса знамением XXI в.