Читать «Очерки об англо-американской музыке. Том 1. Фолк-возрождение, книга первая: Отцы-основатели» онлайн - страница 4

Он был сыном скрипача Шотландского Национального оркестра, но не пошел по стопам отца, предпочтя гитару и банджо, фолк и блюз, Ледбелли и Чака Берри, Луи Армстронга и Хэнка Вильямса. Донеган играл у Криса Барбера (Chris Barber Band) и настолько успешно, что добился отдельного номера на выступлениях этого оркестра. Он выступал с басистом и ударником, исполняя музыку, названную скиффл, — жанр, происходящий от импровизированных джемов-сессий в Чикаго, состоящий из эклектичного соединения кантри, блюза, блюграсс и исполняемый с примитивной инструментальной поддержкой, иной раз не исключавшую и стиральную доску. Это стало столь популярным, что с 1955 года Донеган выступал уже со своей группой — The Lonnie Donegan Skiffle Group, после чего его известность распространилась за границы Британских Островов, и Лонни стал первым английским рокером, признанным в Америке…

В то самое время, когда я подбирал слова о Лонни Донегане, пришло известие о его смерти. Он скончался во время гастролей в городе Петерборо 3 ноября 2002 в возрасте семидесяти одного года. Кто-то из давних поклонников Лонни написал: «Его музыка была «мужественной» и обращалась к мальчишкам, которые решили, что они хотели быть такими же skiffls, как и он. Донеган невольно прокладывал путь будущим суперзвездам, преобразовывая слегка неряшливую послевоенную Англию в нацию музыкантов».

Удивительно точная оценка!

…Благодаря Лонни Донегану, тысячи юнцов, раздражая старшее поколение, взялись за гитары, банджо, гармоники, барабаны и стиральные доски. По всей стране открылись скиффл-клубы, где молодежь находила выход энергии и темпераменту.

Между тем как в Англии и в самом Лондоне шло повальное увлечение скиффл, в одном из клубов отдавалось предпочтение коренной американской музыке. Туда в конце пятидесятых зачастили черные блюзмены из Чикаго. Они прибывали в Англию с радостью и оставались здесь подолгу, потому что расовые предрассудки в Старом Свете были почти изжиты, а молодежь оказалась более восприимчивой и благодарной. По той же причине в Европе обретались и великие джазовые музыканты. Это были времена, когда в самом Чикаго белый подросток Майк Блумфилд (Michael Bloomfield) украдкой пробирался в клуб для черных, чтобы услышать Мадди Уотерса (Muddy Waters) и Отиса Спанна (Otis Spann). В Лондоне таких предрассудков не было. Напротив, было почитание, обожание и, главное, была благодатная почва для усвоения того, что принесли с собой черные музыканты. Стараниями Сирила Дэвиса (Cyril Davies) и Алексиса Корнера (Alexis Korner) часть лондонской молодежи переходила от скиффл к блюзу. Как и в тридцатые годы в Америке, во времена Джимми Роджерса (Jimmie Rodgers), эти блюзы стали называть «белыми»…

Невероятно, но среди британских почитателей американских блюзменов нашлись те, кто распознали в далеких и до сих пор неведомых интонациях, звуках и мелодиях, доносимых потомками выходцев из Африки, ирландско-шотландские корни. Они уловили в грубых и жестких аккордах отзвуки тех самых баллад, которые некогда распевались на больших и малых дорогах Британии, только вместо концертины, оловянных свистков и разного рода волынок они увидели обычную испанскую гитару, снабженную стальными струнами, вместо изящных кистей — грубые пальцы с надетыми на них металлическими наконечниками (fingerpicking), а вместо бархатных тембров европейских поэтов-песенников — хриплые, неотесанные голоса потомков рабов. Самое важное состояло в том, что молодые британцы уловили то огромное значение, какое дает искусству синтез культур. В данном случае — афро-испанской и англо-кельтской. Это было великим открытием!..