Читать «Военная система» онлайн - страница 57

На войне солдату и офицеру следует быть в определенной степени быть созвучным Духу Войны – Духу уничтожения и разрушения – чтобы лучше выполнять боевые задачи. (автор)

· Солдату следует быть охотником, хищником по своей натуре как волк или акула в природе

· Вооружен и опасен! – показатель по боевой подготовке

Кайф. Кайф подрывника. Кайф подводника. Кайф летчика истребителя. Кайф пехотинца

· Кайф подрывника – чем больше масштаб разрушений – тем больше кайф!

· Кайф подводника – попадание торпеды!

· Кайф летчика истребителя – кайф победителя!

· Кайф пехотинца – оставить после себя кучу трупов и груды искореженной боевой техники противника!

Это кайф от достигнутых результатов – профессиональный кайф военного, радость победы.

Стойкость

Убеждения с зубами не выпадают

Генерал Красной Армии Дмитрий Михайлович Карбышев был инженером фортификатором, учёным с мировым именем, автором наиболее полных исследований в вопросах возведения полевых укреплений, разрушения инженерных заграждений в ходе наступления, форсирования рек и других водных преград. Начало войны застало Дмитрия Михайловича в штабе 3-й армии в Гродно. Через два дня он перебрался в штаб 10-й армии, вместе с которым 27 июня оказался в окружении. При попытке выйти из него с группой бойцов и командиров был тяжело контужен в районе деревни Добрейка Могилёвской области и в бессознательном состоянии оказался в плену. Обработка Карбышева начинается с первых же дней его пребывания в плену. После нескольких месяцев содержания в нечеловеческих условиях в распределительном лагере под Островом-Мазовецким, где генерал переболел тяжелой формой дизентерии, его в октябре 1941 года перевозят в лагерь близ Замостья и селят в специализированном бараке. Здесь и крыша над головой, и чистая постель, и нормальное питание: немцы были уверены, что после всего пережитого у выдающегося советского учёного возникнет чувство благодарности и он легко согласится на сотрудничество. Но это не сработало, и немцы затеяли более тонкую игру. В марте 1942 года Дмитрия Михайловича переправляют в офицерский концлагерь Хаммельбург в Баварии. Его комендант, немецкий полковник Пелит уже при первой встрече начал играть роль старого вояки, далёкого от политики и всей душой сочувствующего советскому генералу. На каждом шагу немец старался подчеркнуть свое расположение к Карбышеву, называл его своим гостем и рассыпался в любезностях. Дмитрий Михайлович не купился и на это. Более того, сумел отговорить от сотрудничества с немцами остальных пленных. Вскоре пришло распоряжение доставить строптивого генерала в Берлин – в тюрьму гестапо.

После трех недель пребывания в одиночке Дмитрия Михайловича посетил профессор Гейне Раубенгеймер – известный немецкий фортификатор, с которым Карбышев был знаком почти двадцать лет и за трудами которого пристально следил по специальным журналам и литературе. До войны они несколько раз встречались лично. То, что от имени германского командования предложил пленному советскому генералу немецкий коллега было фантастично: немедленное освобождение из лагеря, переезд на частную квартиру, полная материальная обеспеченность, доступ во все библиотеки Германии для ознакомления с новейшими материалами в любых отраслях военно-инженерного дела. Обустройство лаборатории, любое число помощников для выполнения опытно-конструкторских работ и обеспечения иных мероприятий научно-исследовательского характера, тематику которых Карбышев волен был выбирать самостоятельно. Внимательно выслушав условия сотрудничества, Дмитрий Михайлович спокойно ответил (эти слова с немецкой педантичностью зафиксированы в протоколе): «Мои убеждения не выпадают с выбитыми зубами. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной». Раубенгеймер молча встал, поклонился и вышел из камеры. Спустя какое-то время тюремному начальству пришло распоряжение инженерного управления вермахта: «Поскольку оказалось что Карбышев насквозь пропитан большевистским духом фанатично предан идее верности воинскому долгу и патриотизма, его следует считать безнадежным в смысле возможности использования в качестве специалиста военно-инженерного дела». На документе стояла резолюция одного из фашистских бонз: «Водворить в концлагерь Флоссенбюрг для каторжных работ. Не делать никаких скидок на звание и возраст…».