Читать «Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10» онлайн - страница 333

Я не мог понять, почему, например, если люди голодают, никто из них не предлагает себя на заклание добровольно, чтобы напитать остальных… на Марсе такой поступок очевиден и расценивается как наивысшая честь. Я не понимал, почему здесь так ценятся дети — на Марсе наших малышек обеих выкинули бы за дверь — пусть живут как знают, ведь девять нимф из десяти погибают в первый же сезон. Моя логика верна, но я неверно истолковывал исходные данные, — здесь между собой конкурируют не дети, а взрослые. На Марсе среди взрослых нет конкуренции — всех непригодных «выпалывают» еще в детском возрасте. Но так или иначе, конкуренция и «выпалывание» должны иметь место, иначе народ обречен на деградацию.

И прав я был или не прав, пытаясь устранить конкуренцию из жизни людей, я впоследствии стал понимать, что человечество не позволит мне достигнуть цели, несмотря на все мои старания.

В дверь просунул голову Дьюк.

— Майк! Ты знаешь, что происходит снаружи? Вокруг отеля собираются толпы.

— Я знаю, — ответил Майк, — скажи нашим, что ожидание еще не свершилось. — Он повернулся к Джубалу. — «Ты есть Бог» — это не послание надежды и ободрения. Это вызов и бесстрашное, ничем не прикрытое принятие на себя всей полноты личной ответственности. — Теперь Майк был печален. — Я слишком редко и мало внушал им это. Только немногие, преимущественно те, что сейчас с нами, — поняли меня и приняли горечь вместе со сладостью, встали и испили их — и грокк их. Другие же — сотни и тысячи других — или настаивают на том, чтобы рассматривать это как приз, выдаваемый без всяких соревнований, как «обращение», или совсем игнорируют сказанное. Что бы я ни говорил, они стоят на своем — понимают Бога как нечто, находящееся вне их самих. Как нечто, только и ждущее случая прижать любого ленивого кретина к своей груди и утешить его. Мысль о том, что усилие обязательно должно быть совершено ими самими… и что все их беды — это дело их собственных рук, эту мысль они либо не хотят, либо не могут уяснить. — «Человек с Марса» покачал головой. — Мои неудачи настолько перевешивают мой успех, что мне кажется, будто если придет время грокк во всей полноте, то окажется — я стою на ложном пути, и эта раса пребудет всегда раздробленной, ненавидящей друг друга, воюющей, вечно несчастной, вечно в разладе даже с собственным «я»… и она обречена быть такой ради «выпалывания» непригодных, как это положено каждой расе. Скажи мне, отец, неужели это так? Ты должен наставить меня.

— Майк! Какого черта! Ты что же, считаешь меня всезнающим и непогрешимым?

— Может быть, и нет. Но каждый раз, когда мне надо было что-то понять, ты всегда находил объяснение, и если я грокк во всей полноте, то оказывалось, что ты говорил верно.

— Черт побери, но я категорически отказываюсь от подобного обожествления! И я не понимаю одного — ты же всегда убеждал всех во вреде торопливости: ожидание покажет, говорил ты.

— Это так.

— А сейчас ты грубо нарушаешь собственное правило. Ты ждал так недолго — по марсианским понятиям вообще ничтожно малое время — и уже готов сдаться, бросить полотенце на ринге. Ты доказал, что твоя система отлично сработала в условиях небольшой группы, и я рад, что могу это подтвердить. Я никогда еще не видел таких счастливых, здоровых и жизнерадостных людей. Этого вполне достаточно для того короткого времени, которое истекло. Возвращайся, когда у тебя будет в тысячу раз больше последователей — трудолюбивых, счастливых, не ведающих ревности, и мы тогда снова поговорим. Годится?