Читать «Солнце, сердце и любовь» онлайн - страница 81
Дмитрий Вощинин
– Прав ты, Игнатич, как всегда… Только солнце, сердце и любовь дает человеку истинную свободу в жизни.
– Про сердце согласен: оно на все реагирует… Не случайно врачи советуют беречь его… Я вот уже два года, как бросил курить…
Роман Григорьевич вдруг опять завелся:
– А знаешь, был такой Леонардо Да Винчи… Так он считал, что самое благородное из наслаждений – есть познание истины.
– Ну, это…слишком высоко, – насупился Игнатич, – А скажу я тебе пословицей, правда, английской…
Роман Григорьевич улыбнулся. А Игнатич продолжал наступать:
– Нет ничего более странного, чем сами люди…
– Ты, завернул еще глубже… Я думал, что ты все сводишь к политике или власти…
– Не то чтобы… приходится задумываться, но так глубоко пока не ныряю, – потупился Игнатич.
– А помнишь картину в Третьяковке «Что есть истина?»
– Не помню…
– А не приходило тебе в голову, что человеческий разум – малая частица на планете, и потому более ограничен в сравнении с обширнейшем неорганическим.
– Что за чушь?
– Вовсе не чушь. Сознание и мысль – духовная составляющая вселенной… Мысль камня непонятна для органической скоротечной жизни…
– Что ты имеешь в виду?
– Это другая субстанция. И не менее… а может, и более истинная.
– Ты совсем сошел с ума?
– Возможно. Но настоящую истину не знает человек…
– А кто знает?
– Камень, – твердо сказал Роман.
– Ну, Григорич, без алкоголя мои уши не могут этого стерпеть… Я пошел к себе.
– Ладно, Ингнатич, не обижайся… Как-нибудь выпьем… и продолжим…
– Хочешь, налью, Григорич? У меня ведь все наготове.
– Я ведь за рулем и еду на дачу.
– Давай в следующий раз приходи не к машине, а ко мне в гараж… У меня ведь лучше, чем в каменной квартире.
– Хорошо, приду как-нибудь к тебе отдохнуть.
– Вот это по-нашему, – улыбался Игнатич.
Роман Григорьевич немного пожалел, что так рано поехал на дачу. Дневная жара застала его в дороге. Приехав на место к вечеру, он так же не ощутил желаемой прохлады и расслабления. Хотя время было уже позднее, было светло и спать не хотелось.
Он набрал миску белой смородины, немного клубники, достал привезенную бутылку виски и сыр сулугуни.
Когда стемнело, Роман Григорьевич почувствовал себя прекрасно. Он прошелся по саду, прислонился к яблоне и долго смотрел на прозревшее звездами небо. А оно было загадочно-близким и понятным. Он допоздна сидел в саду на лавочке у дома и слушал тишину.
А неведомо для него также вдалеке молчаливо грустила кукушка.
Роман Григорьевич проснулся с тревогой. Он долго не мог понять и ощутить свое состояние.
Вроде бы все в норме: никаких болей и неудобств в теле, но тревожное беспокойство не проходило.
Он встал, открыл окно. Снова лег, закрыл глаза.
Сон как будто пропал. Часы пробили два. Он ворочался не находя положения тела. Расслабления не было. Издалека ухо уловило писк комара. Через минуту комар уже звенел ближе. Он почувствовал прикосновение на лице и ладонью шлепнул наугад. Тишина…
«Видимо, попал…», – отлегло от напряженных нервов.
Неприятно щемило сердце в груди.
Он опять забылся. Неожиданный крик вновь разбудил его.
«Странный крик», – подумал он, и тут же понял, что это вскрик его самого во сне.
