Читать «Солнце, сердце и любовь» онлайн - страница 69

– Я искренне поверил… Даже если это выдумка, она стоит этих немногих средств, – твердо произнес он.

Всю остальную дорогу люди молчали. Казалось, они думали об этом необычном мальчишке.

«Странные мы, русские, – рассуждал Роман Григорьевич, – Нас научили говорить громкие наполненные высоким смыслом слова, но трудно сказать, способны ли мы практически их понять и оценить с точки зрения простого человека. Ужасно политизированные, зависимые „от царя батюшки“, и главное – верящие в него.

Одни – романтики справедливости, надеющиеся на чудо, светлую жизнь… Другие – неисправимые пессимисты… А жизнь, к сожалению, все больше темнеет… Природа терпит и заставляет быть ближе к ней… к Богу… а мы жмемся к руководству, к власти…»

Он вспомнил слова Юлии.

– Вы, Роман, олицетворяете какой-то приятный, но уходящий воздух прошлого поколения.

Рассуждая, Роман Григорьевич ушел в самого себя:

«Русские любят хвастаться. Они любят хвалить и друг друга.

Когда я слышу бахвальство, всегда думаю:

„Вот настоящий русский“».

Возможно, это хорошо и даже необходимо для самоутверждения и спокойствия собственной воли.

Мы порой ругаем татар, не любим евреев, хотя с удовольствием восхищаемся их успехам на сцене и в науке, и даже, когда они смеются над нами, называя „лохами“ и „совками“. Терпим или безразличны к другим народам, включая грузин, армян, азербайджанцев, но часто оцениваем их в основном как бандитов и мошенников. Русские изначально в силу большой территории всегда жили в окружении народов многих национальностей и практически утратили вкус к национальным чувствам и уже не могут жить своим укладом.

Рабство – после Ивана Грозного, разделившего своих подданных на опричников и холопов, тоже присуще русской душе. Стабильность зависимости удовлетворяет слабого и стоящего на месте, порождая нежелание вмешиваться и сопротивляться».

– Россия… для каждого своя, – неожиданно вслух произнес он.

Ему было ясно, что только смелые и сильные всегда впереди и чаще погибают. Порой они не понимают этого, но чувствуют, что жить можно только так и не иначе.

Жертвование раньше олицетворялось с красотой, молодостью… и эти качества людей всегда были двигателями жизни. Сегодня хитрые и скрытные живут значительно дольше.

Религия язычников основывалась на глубоком понимании жертвоприношения, которое олицетворялось переменами к лучшему.

8

Первое, что бросилось Роману Григорьевичу в глаза, когда он вошел на родительскую дачу, это была огромная стая садовых дроздов, которые своим присутствием заполнили весь сад.

Не замечая вошедшего, они галдели, казалось, жировали и наркотически наслаждались спелыми плодами и ягодами.

Впечатление было так необычно, что Роман Григорьевич даже почувствовал на миг себя словно в сказке в этой природной стае.

Как все ничтожно в сравнении с этой минутой торжества жизни. Мир пернатых так свободен и непосредственен. Ведь они выше нас. Они в воздухе, который разделяет небо и землю.

Он инстинктивно прижался к яблоне и вдруг почувствовал приятное блаженство. Так было естественно и хорошо. Незабываемо хорошо. В прохладе этого дерева была сила проникновения будущих мыслей и какое-то непонятное тепло жизни.