Читать «Первая сказка» онлайн - страница 75

Могущество Та-та несло благоденствие его племени. Семья уже была совсем не та, что раньше: с каждым годом все больше детей рождалось в пещере медведя, и дети были не чета прежним. Здоровые, сильные, они росли на глазах, и недалек уже был тот день, когда на смену старым охотникам придет новое, рослое поколение, юные воины, чьи молодые сердца горят отвагой и жаждой великих побед; огненный Дух обрел новую жизнь в душах растущих детей Аа-та. Ведь все эти будущие охотники и юные девушки были рождены женщинами Семьи леопарда, и Отцом их был Брат Солнца, которому принадлежали матери: Аа-та, пылающий по ту сторону реки у жилища из веток и сучьев. Там, под присмотром мудрого Ва-та, росли такие же крепкие и отважные дети Ом-аа, юные медведи.

Впрочем, в последние годы в обоих становищах появились и новые матери, и новые дети из других племен. Охотники, которым в зимнее время приходилось в поисках добычи забираться далеко в неведомые земли, порой встречали там в пещерах и шалашах Семьи молчаливых людей, живущих без огня и Духа; тех, кого они называли Но-аа — Непонимающие, или Но-ом — Одинокие. Люди Ом-аа, как и люди Аа-та, никогда не бросали на произвол судьбы этих жалких, запуганных существ: им дарили огонь, учили словам и объединяли их души, зажигая новые звезды в черном небе. Должно быть, и эти новообращенные племена, расправившись со своими Отцами, принимались за то же благородное дело, и, кто знает, возможно, в мире уже и вовсе не стало безмолвных падальщиков Но-аа, а если они и сохранились где-то, то время их было сочтено.

Та-та смотрел на прозрачные струи невидящим взором. Прежние люди и прежние времена уплывали с ними в неведомую страну, откуда нет возврата… И мысли эти, величественные и торжественные, всякому другому человеку принесли бы радость, но не Та-та.

Глубокая тоска, с которой он так и не смог совладать, тоска, против которой бессильно все его колдовство, окрашивала мысли в черный и серый. Та-та был несчастен, и даже славные победы Великого Духа, всё радостное бурление обновленного мира не в силах были развеять его печаль.

Он вспоминал Ма-ма. Он снова и снова, от начала до конца переживал все их короткие дни в пещере Дарующего Жизнь, когда кроме них никого не было в мире. Память жгла его сильнее, чем красные угли Аа, если схватить их руками и прижать к лицу.

Видения приобретали ясность, и он снова видел глаза Ма-ма, ее тонкое, гибкое тело, ее длинные блестящие волосы, ощущал тепло ее дивной, нежной, как у ребенка, кожи. Разве сравнится с ней хоть кто-нибудь из множества женщин, которыми он владел после?

Она принадлежала ему, но он отдал ее огненному Духу. Он поступил так, потому что иначе не мог. Такова была воля великого Света.