Читать «Реквием по Наоману» онлайн - страница 88

Среди пришедших был и Герцль, но это уже был не тот Герцль. Высокий ростом, он как бы согнулся пополам. Он все еще старался выпрямить спину, но все видели, что он сломлен, и любой ветерок может сбить его с ног, настолько он был легок, легче пушинки, прилетевшей с иных мест.

Белла-Яффа тридцати восьми лет, которая несколько лет назад нуждалась в специальном лечении, вернулась в летний дом и занялась тем же делом, помогая пятидесятилетнему Ионасу-Иошуа Биберкрауту в создании словаря, где они все еще копошились на букве «бет». Оба спустились из своих комнат на верхнем этаже, сидели возле Герцля, поглядывая на приходящих.

Все они уже бывали здесь, в летнем доме, и все же вели себя, как будто пришли в незнакомое место, которое нужно изучить прежде, чем облюбовать угол и того, около кого сесть. Ибо, может пригласили их, чтобы унизить? И бесцельно шатались они в гостиной, выходили во двор, оглядывали «руины» и почти не прикасались к питью и еде. Каждый вспоминал прежние встречи на этом месте и знал, что уже не будет того, что было, ни здесь и ни в ином месте, куда они вернутся после этой встречи.

В общем-то, они знали, все эти люди, что земля ушла из-под их ног. И хотя знаки чинов и отличий все еще сияли на них, кончилось волшебство вечного победителя. И даже эта великая, ужасная и дорогая победа, добытая ими на поле сражения, внутренне не вернула им самоуважения. Кто же их предал? Как все это случилось? Прошло уже полгода со времени окончания войны, а вопросы эти по-прежнему висели в воздухе, и люди казались парящими в каком-то мутном пространстве. Встреча эта, организованная Оведом Бен-Ционом в честь двадцать шестого дня Независимости государства, была как некий приказ собраться, и люди подчинились ему. И все же как будто ожидали объяснений от пригласившего их. Вот, пришли, а теперь скажи, зачем все это?

То тут, то там собирались в группки, и тут же расходились. Каждый напрягал слух, но опять выяснялось, что нет никого, кто бы мог что-либо объяснить. Кто-то помнил, что Ионас-Иошуа Биберкраут произнес здесь в прошлом какую-то смешную, взволнованную, бестолковую речь. Может быть, ему есть, что сказать сейчас? Если нет лучших, то и сумасшедший может преуспеть, лишь бы как-то разрядить обстановку и заполнить эту тяжкую пустоту.

Кто-то из гостей подошел к Герцлю, Биберкрауту и Белле-Яффе и обратился к Ионасу-Иошуа:

– Ну, что слышно? Давно не видели и не слышали вас.

Но Белла-Яффа почувствовала, что опять собираются сделать Биберкраута посмешищем, и не по злому умыслу, а по движению сердитого и опустошенного сердца, поэтому указала гостю на стул и сказала:

– Сядьте, пожалуйста, мы можем немного поговорить… Может, и другие пожелают присоединиться. Я хочу сказать несколько слов.

Слова эти были сказаны спокойно и почти шепотом, но весть об этом прошла, как огонь по полю репейников, съеденных головней. До какой степени ощущает утопающий некое возвышающее чувство, когда бросают ему соломинку! Сначала приблизились сидящие неподалеку от Беллы-Яффы, затем более дальние, так что вскоре двор опустел и гостиная заполнилась.