Читать «Ратоборцы» онлайн

Алексей Югов

Ратоборцы

Ольге Юговой

Книга первая

Даниил Галицкий

Крепка Русь – все переборет!

Древняя карпато-русская поговорка

1

В лето нашего исчисления 1245-е, на исходе июля, огромное, громоблистающее доспехами, сверкающее красками многоцветных одеяний, многоплеменное воинство короля мадьярского Бэлы двумя чудовищными потоками перехлестнуло Карпаты и крепко облегло Перемышль.

– Угры идуть!.. – Угры в Гору вступили!.. – Угры через Горбы перешли! – так, от вершины к вершине, от одного русского горного села к другому, сперва огнем и дымом костров, зычным звуком гуцульской, в рост человека, пастушьей деревянной трубы, а там уже и нарочными – вершниками, насмерть загонявшими сменных коней, – мчалась весть о мадьярском вторжении.

Князь Данило Романович был в то время в Холме, в своем излюбленном граде, который сам создал и дивно измечтал – и домами, и великими башнями, и храмами.

Пособником князю в том был простой человек, некий «русский хытрец Авдей», великий зодчий, каменотесец, ваятель, живописец и градодел.

Зданья, им созданные, и величием и красотою не уступали творениям древних. Созидал он их из камения тесаного – галичского белого, зеленого холмского – и из мраморов багряных.

Город, светившийся золотом куполов, стал на месте прекрасном, лесистом, на огромном холме, оттого и «Холм да будет имя ему!» – сказал князь. Отовсюду приходили к нему строители городов, градоделы – каменотесы и плотники. И мастеров разных множество – умельцев – стекалось к нему: и панцирники, и кольчужники, и кузнецы – по железу, серебру, меди; а и такие, что умели строить осадные тараны и камнеметы. И с Запада бежали, из чужих стран, больше же всего от татар уходил народ, с Востока: до Карпатской Руси тогда еще не досягало Ордынское иго. Даниил не платил еще дани татарам. И народу у него жилось куда вольготнее, чем во Владимире, Суздале или в Нижнем Новгороде…

На другой же день по вторжении венгров Даниил созвал чрезвычайный военный совет. Поднятые затемно, отнюдь не изумились тому ни Андрей – «дворьскый великый» и воевода, ни Кирило – хранитель печати, канцлер, ни Мирослав – престарелый дядько-воевода: ведомо было им, что и в том князь их истый Мономашич: «Да не застанет вас солнце на постели!»

Ожидать не пришлось: князь скоро вошел – такой, как всегда: высок, строен, широк в плечах, сдержанно-стремителен.

Темные, с золотизной и кое-где с блеснувшей раннею сединою, волнистые волосы Даниила, чуть раздвоенные над лбом, сзади ниспадали почти до плеч. Небольшая, слегка кудрявившаяся по краям борода была подстрижена.

На князе его обычная, излюбленная одежда: тонкого синего сукна княжий плащ – корзно, подбитый алым дамасским шелком, застегнутый на правом плече золотой застежкой, так, что свободной оставалась правая рука. Под плащом, поверх широкого кожаного пояса, – расшитая, синего сафьяна, короткая безрукавка, расстегнутая на груди, что из века в век носят русские горцы в Карпатах. Рукава бледно-розовой сорочки на запястьях застегнуты запонами крупного жемчуга. Синие широкие русинские шаровары охвачены у колена гибкими, облегающими ногу сапогами желтого хоза, без каблуков, на мягкой подошве. Слева, на кожаной, через плечо, перевязи меч отца, деда, прадеда – меч Романа, Мстислава, Изяслава.