Читать «Последняя империя. Падение Советского Союза» онлайн - страница 259

Через несколько дней Бейкер нашел время написать личное письмо Горбачеву:

Вы осознали, какой ошибкой являлось соперничество сверхдержав и самоизоляция вашей страны. Ваша речь на заседании ООН в 1988 году открыла новую эру в международной политике. Шаг за шагом Вы призывали Соединенные Штаты присоединиться к вам в построении нового мира. Мы оказались готовы и к этому, и к установлению с чистого листа партнерских отношений между нашими государствами. И мы показали всем, чего стоят наши совместные усилия: в Афганистане, Центральной Америке, Камбодже, Намибии, Персидском заливе и на Ближнем Востоке. Сверх того, мы сотрудничали не только ради контроля над вооружениями, но и ради их ликвидации. Мы добивались снижения риска применения ядерного оружия до самого низкого уровня с тех пор, как такое оружие изобрели. Что важнее всего, мы стали свидетелями перемен на карте Европы – мирных и демократических. Мы увидели, как объединилась Германия, а народы Центральной и Восточной Европы получили неограниченное право на выбор своего будущего. Как я неоднократно подчеркивал, ничто из этого не случилось бы без вашей политической воли. Вам навсегда гарантировано место в истории²².

Рано утром в пятницу, 27 декабря, сотрудники Кремля сняли табличку “Президент Советского Союза Горбачев Михаил Сергеевич” с двери кабинета на третьем этаже Сенатского дворца и заменили ее другой: “Президент Российской Федерации Ельцин Борис Николаевич”. В начале девятого порог кабинета, о котором так долго грезил, переступил и сам Ельцин в сопровождении своего главного советника Геннадия Бурбулиса, а также председателя Верховного Совета РСФСР Руслана Хасбулатова и министра печати и информации Михаила Полторанина. О том, что произошло далее, мы знаем только от сторонников Горбачева.

Ельцин ворвался как танк – давая всем понять, кто здесь главный. “Ну, показывай”, – бросил он секретарю-дежурному. Президент России взглянул на письменный стол и не увидел того, что ожидал. “А вот тут на столе стоял мраморный прибор. Где он?” – грозно спросил Ельцин. Перепуганный чиновник объяснил, что прибора такого не было, поскольку Михаил Сергеевич чернильными ручками обычно не пользовался, на столе у него лежали фломастеры. “Ну ладно. А там что?” – и Ельцин направился в святая святых: комнату отдыха генеральных секретарей и президента СССР. Там стоял письменный стол, ящики которого Ельцин стал выдвигать. Один оказался запертым, и он велел позвать коменданта. Разыскать его удалось не сразу. Когда ключи нашли, ящик оказался пуст. “Ну ладно”, – повторил разочарованно Ельцин. Он вернулся в кабинет, уселся с приближенными за стол для совещаний. Открыли бутылку виски. Президент России отметил взятие последней крепости на вражеской земле. Было полдевятого утра. Через несколько минут победители покинули завоеванную территорию в превосходном расположении духа. Уходя, Ельцин поддел секретаря: “Смотри у меня! Я сегодня же вернусь!” Он и вправду вернулся и подписал несколько указов в присутствии журналистов²³.