Читать «Записки Александра Михайловича Тургенева. 1772 - 1863.» онлайн - страница 73

— „Матвей Иванович, государь император повелеть соизволил, чтобы вы, как можно скорее, явились к е. в. во дворец! "

„Я сначала думал, что это греза сонная или навождение сатаны лукаваго, сотворил крестное знамение, вижу Долгорукий стоит передо мною и еще человека четыре офицера, вижу от крестнаго знамения не сокрушились, удостоверился, что они люди, присланные от царя, а не дьявольское навождение, и молвил князю Долгорукому:

„Да как-же мне во дворец, на мне вся свита истлела". Меня вынули из каземата, накинули шинель на плечи, отвели в покои к коменданту, где уже была приготовлена снятая с меня казацкая одежда; цирюльник обрил мне бороду, сколько было возможно, обмыли, умыли меня, дали белье чистое, одели в казацкий наряд и фельдъегерь помчал меня на санях во дворец. Вот, слышь ты, гр. П. А., минут много через 10 я уже стоял в царском чертоге, пред светлыми очами великаго государя. На длинном столе лежал раскатан длинный плант (ландкарта) и плантчик (картмейстерскаго штата офицер) при том стоял. Великий государь молвил мне: „подойди сюда (к столу, на котором лежала ландкарта), Матвей Иванович!" и, указав перстом на плант, изволил молвить:

—   „Видишь  эту  дорогу   на  планте,  это  прямой  путь от Оренбурга в Индию".

Я видел на планте написанную длинную, узенькую линеечку, а по обе стороны ея белая, как снег, бумага.

—   „Вижу, отвечал я, великий государь.

—   „Ты знаешь эту дорогу, она знакома тебе?

„Меня как мороз по коже подернул, что сказать? да вспомнил каземат, сказал: „знаю, ваше величество!" Вишь, слышь, гр. Павел Александрович! Бог меня надоумил сказать „знаю", скажи я: „не знаю", мне поворотили бы оглобли в каземат. А я лучше в ад, чем  в крепость,  лучше голову на плаху, чем в каземат.

—   „Ты пройдешь по этой дороге в Индию, Матвей Иванович? спросил меня царь.

—   „Пройду, великий государь! ответ держал я, а себе на уме: хоть к лукавому скажи — пойду, абы не в каземат.

—   „Я всегда был, Матвей Иванович, доволен твоею службою и любил награждать тебя, вымолвил великий государь.

„Меня, слышь, гр. Павел Александрович, опять ошеломило. Подумал я: да когда-же великий государь видел мою службу? Я лишь привел на Дон казаков из Персии, меня арестовали и фельдъегерь повез меня прямо в Петропавловскую (крепостъ), а награду, какою я от великаго государя был жалован, не дай Бог видеть лихому татарину.  Я поклонился царю обруку до земи (земли) и молвил:

—   "Благодарю вас, великий государь!

—   "Ты пойдешь, Матвей Иванович, на Дон, посади там на конь всех, кто только сидеть на коне может и пику держать: с этим деташементом ты, не медля, иди в Оренбург, где военный  губернатор  Бахметев  (Николай  Николаевич) даст  тебе  языков  (толмач,  переводчик) и все, что для похода будет нужно; также квартирмейстерский офицер там к тебе явится, он будет отсюда в Оренбург в тот-же день командирован, в который ты пойдешь на Дон.