Читать «Новые сказки. Том 3» онлайн - страница 46

– Здорово, дети! Опять на экскурсию? А что вас всего двое?

Неугомонная отличница Мумырёва сразу Минотавра поправила:

– Не «что вас», а «почему вас».

Быкочеловек немного обиделся, но популярно Алёнушке нашей объяснил, что вообще-то его родной язык – древнегреческий, и что вот лично она, Мумырёва, кроме альфы и омеги, наверняка никаких греческих слов не знает. Та покраснела, что-то буркнула про агору и Парфенон, но вступать в спор с Минотавром не стала, тем более что он спросил:

– А к чаю у вас, случайно, ничего нет?

И тут Алёна меня удивила: достала камни из кармана и отдала Минотавру.

– Ты что?! Может, они ядовитые!

– Сам ты ядовитый! Это мы тут чужие, а Минотавру они в самый раз, только пыль обтереть…

Гляжу, и правда чавкает: внутри у камней желе и марципановая сердцевина, а снаружи – шоколад, глазированный цветным сахаром. Того и гляди слюнки закапают. И я, конечно, решил от зрелища такого отвлечься и спрашиваю:

– А Вы, случайно, не знаете, почему мы вообще тут оказались?

– Случайно, – говорит Минотавр, – знаю. Вы ко мне на экскурсию записались. Сегодня в 14:38.

Ярослава Крючкова, 10 лет

У меня и глаза на лоб:

– Что-то я такого не припомню.

– Ну как же, – говорит человекобык, – экскурсия облегчённого типа для младших школьников по мифам Древней Греции. Экскурсовод – Быча-Мумыча. Я только не думал, что вас всего двое будет. Сейчас чай допью и пойдём.

Мы такие смотрим на него во все глаза, и Мумырёва выдавливает:

– Это Вы – Быча-Мумыча?

– Да, – скромно отвечает Минотавр. – Приятно, что даже такие юные школьники меня в лицо узнают. И даже по фамилии знают. Быча – это папина фамилия, а маму у меня Муму звали.

И тут опять Мумырёва, как гарпия:

– Муму, – говорит, – это собачка такая немая. У неё ещё хозяин утонул. А Вашу маму звали Пасифая, я читала в Интернете.

Тут даже Минотавр не стерпел:

– Знаете что, дети, – и сопит сам зло, – идите-ка Вы без экскурсии домой! А то съем вас, как героя Тесея.

А Мумырёва такая:

– Так это же он Вас… – и больше ничего сказать не успела, потому что нам пришлось очень быстро бежать вглубь пещеры, а сзади топал разъярённый Минотавр. На одном из поворотов из трещины в скале высунулся козлик:

– Эй, Алёнушка, Иванушка! Бегите налево по коридору и повторяйте: «Мумыча-Быча!» – пока дома не окажетесь.

Козлик спрятался, а я инструкцию Мумырёвой передал, которая впереди меня бежала, потому что у неё папа – лыжник. И дочку свою постоянно бегать заставляет, даже в дождь: характер у неё от этого портится, но зато здоровье закаляется. В общем, бежали мы, бежали, повторяли слова наоборот, и вдруг оказалось, что сидим мы оба в песочнице, а сверху дождик льёт, и мы уже вымокли все как собаки.

– Ну что, – говорю, – Мумы… то есть, Алёна, может, дружить будем?

– Давай, Бы… Ваня! – и мы скрепили нашу дружбу крепким и мокрым рукопожатием. А потом я вдруг подумал, что всё это нам приснилось. И Мумырёва так, наверное, подумала, потому что очень быстро засобиралась домой. А я, когда куртку на стенку вешал, нашёл у себя в кармане ярлычок от волшебного клубка, но никому ничего говорить не стал. А Мумырёва пришла ко мне в гости в четверг, и когда мама ушла печь блинчики, выложила на стол размокшую мармеладную конфету с полкулака величиной. Мы переглянулись, завернули её в салфетку и выкинули в ведро.