Читать «Сын воды. В стране райской птицы. Амок» онлайн - страница 250

IX. ВОССТАНИЕ В БАТАВИИ

В здании почты. — Возле тюрьмы. — Напрасные усилия. — За городом. — Приключения партизанского отряда. — В ущелье

Ночь на 13 сентября 1926 года.

Ароматная южная ночь, когда дышится так легко и привольно, когда можно отдохнуть от дневной жары.

Те, кто может, проводят ее в садах, кафе, ресторанах. Свет, точно зарево, поднимается над центром города. Мелодичная музыка доносится оттуда в темные, грязные кварталы, где спит придавленный гнетом властьимущих простой народ.

Наконец проходят и эти часы. Веселая публика разъезжается по домам, меньше становится огней, закрываются ночные заведения.

Батавия спит. Только кое-где виднеются фигуры полицейских.

Но вот на одной из темных улиц мелькнула тень. За ней вынырнула еще одна из соседней улицы. А там еще и еще…

Мелькнут — и пропадут, чтобы появиться в другом месте.

Если бы проследить внимательнее, можно было бы заметить, что движутся они по двум направлениям: к центру города и к воротам с головой Питера Эльбервельда.

Вот на углу двух улиц пристал к трем человекам полицейский. Спор был недолгий: через минуту труп полицейского лежал за соседними воротами, а вокруг опять было так же тихо, как и прежде.

Полицейский возле почты заметил, что в соседний сад, крадучись, пробралось несколько человек. Только было собрался поинтересоваться ими, как вдруг в ушах зазвенело, и блюститель порядка потерял сознание. Очнуться ему уже не суждено было никогда…

* * *

В помещении почты, телеграфа и телефона царит тишина. Стучат, будто без цели, аппараты. Чуть шевелится сонная дежурная.

Зазвенел телефон.

— Центральная, — отвечает телефонистка-метиска и слышит взволнованный голос:

— Соедините скорее с генерал-губернатором! Говорят из тюрьмы!

Но соединить дежурная не успевает: шум, грохот, — и распахивается наружная дверь.

— Не двигаться! — гремит зычный голос. Помещение мгновенно наполняется вооруженными

людьми.

— Не бойтесь, товарищи! — уже мягко звучит тот же голос. — Это народ пришел хозяйничать в своем учреждении!

И служащие-туземцы не боятся. Только сильное, незнакомое до того волнение охватывает их…

* * *

А возле тюрьмы тем временем шла стрельба. Сразу ворваться в тюрьму не удалось и пришлось обстреливать ее со всех сторон. Тут, среди нападавших, были и Нонг с Даном.

Выстрелы тюремной охраны смешивались с шумом и криками повстанцев.

Начальник, как шальной, носился из конца в конец, револьвером подбадривая ненадежную свою охрану.

— Ворота, ворота ломайте! — слышалось снаружи.

Дан первый схватил большой камень и бросился к воротам. Нонг даже удивился: откуда у больного такая сила? Со страшным грохотом ударился камень в ворота, зазвенели железные створки, а Дан упал на землю, насмерть сраженный пулей в голову.

Нонг подхватил тот же камень, но бросить не успел: сзади неожиданно загремели выстрелы. На помощь тюремной охране прискакал отряд конных жандармов.

Повстанцы дрогнули, смешались.

— Товарищи! Вперед! Их только тридцать человек! — раздался чей-то бодрый голос.

Но хоть и тридцать, а засели враги среди строений и в садах. Требовалось время, чтобы и окружить, и выбить их, а времени не было совсем. И все же повстанцы разделились на две части, одна бросилась на жандармов, другая — на штурм тюрьмы.