Читать «Дурман-звезда» онлайн - страница 9

Толстяк скулил, елозя передо мной по земле, а его соседи старательно отводили глаза. Я брезгливо вытер ладонь о штанину, развернулся и пошел дальше. Сквозь общую какофонию прорывались обрывки случайных фраз и выкрики зазывал:

— …плачет, и что? Теперь бесплатно отдать?

— …говорю ему — часов пять еще, чего ты мечешься? Нет, отвечает, так оно, мол, надежнее. И тащит свой сундук, раскорячился…

— …шелк, живой шелк! Платки, косынки! Недорого!..

— …не будет бунта, уважаемый. Не будет, точно вам говорю. Ну, зарежут пяток солдатиков — так, вроде, не в первый раз…

— …да вон же шестое! Слева!..

— …не помрет он теперь. Фиалковым цветом отпоим, вытянем…

— …ватрушки сладкие, лепешки медовые…

— …задом жирным трясет и лыбится, корова беззубая. Думает, наверно, ночь просидит, так первой красавицей обернется…

— … в хлам. Как увидел, так прямо сразу и начал…

— …кровища полотенце прожгла. Не веришь?..

— …Ястребы, ха! Воронье помойное…

— …истинно говорю вам! Светозарное, ясноликое! Смоют все скверну чистые слезы! Те же, кто грешен, полягут в корчах и взвоют люто!..

Услышав последнюю сентенцию, я скривился. Глянул в ту сторону — так и есть. Храмовый жрец сидел на пучке соломы в закутке между двумя торговыми лавками. Ну, то есть, бывший жрец, конечно. Из тех, что к старости окончательно выжили из ума и бродят теперь по улицам, развлекая прохожих дикими воплями. Его желто-белое одеяние было изгваздано просто до изумления — потеки грязи, маслянистые пятна и ошметки навоза, словно старика держали в хлеву. Облезлая лысина почернела от солнца, зато имелась косматая бородища с налипшими крошками и засохшими следами блевотины.

Юродивый вертел головой, тараща мутные бельма. Он был слеп. Собственно, все они слепнут с годами. А чего еще ожидать, если ты ежедневно, по несколько часов кряду пялишься на солнечный диск? Я, честно говоря, вообще удивляюсь, что эти, без сомнения, достойные люди так долго сохраняют рассудок. Лично я бы свихнулся намного раньше.

Вокруг жреца собрались зеваки. Вряд ли в другие дни он имел такую аудиторию, но когда плачет небо, все воспринимается по-иному. Люди слушали молча. Кто-то хмурился, кто-то недоверчиво хмыкал — только два пацана беззвучно давились смехом, разглядывая провидца в навозе.

Неожиданно старик замолчал и начал приподниматься, держась за стенку. Вытянул вперед костлявую руку и гаркнул:

— Ты!

Надо ли говорить, что грязный палец указывал точно мне в переносицу. Я вздохнул и хотел уже пройти мимо, но юродивый торопливо закаркал, словно понял мое намерение: