Читать «Путешествие первое А, или Электрувер Трурля» онлайн - страница 5

И не договорил, потому что сладкий баритон, заполнив собой весь зал, в этот момент отозвался:

Кот, каверзник коварный, кибэротоман, К королеве кафров крадется Киприан. Как клавесина клавишей, корсажа касается. Красотка к кавалеру, конфузясь, кидается... ...Казнится краля, киснет: канул Купидон, К кузине королевы крадется киберон!

— Ну, и что ты скажешь? — подбоченился Трурль, а Клапауций, уже не раздумывая, кричал:

— А теперь на «Г»! Четверостишие о существе, которое было машиной, одновременно мыслящей и безмозглей, грубой и жестокой, имевшей шестнадцать наложниц, крылья, четыре размалеванных сундука, в каждом из которых по тысяче золотых талеров с профилем короля Мурдеброда, два дворца, проводившей жизнь в убийствах, а также...

— Грозный Генька-генератор грубо грыз горох горстями... — начала было машина, но Трурль подскочил к пульту управления, нажал на рубильник и, заслонив его собственным телом, промолвил сдавленным голосом:

— Все! Не будет больше подобной чепухи! Я не допущу, чтобы погубили великий талант! Или ты будешь честно заказывать стихи, или на этом все кончено!

— А что же — те стихи были заказаны нечестно?.. — начал Клапауций.

— Нет! Это были головоломки, ребусы какие-то! Я создавал машину не для идиотских кроссвордов! Ремесло это, а не Великое Искусство! Давай любую тему, самую трудную...

Клапауций думал, думал, аж сморщился весь, и сказал:

— Ладно. Пусть будет о любви и смерти, но все должно быть выражено на языке высшей математики, а особенно тензорной алгебры. Не исключается также высшая топология и анализ. Кроме того, в стихах должна присутствовать эротическая сила, даже дерзость, но все в пределах кибернетики.

— Ты спятил. Математика любви? Нет, ты не в своем уме... — возразил было Трурль. Но тут же умолк враз с Клапауцием, ибо Электрувер уже скандировал:

В экстремум кибернетик попадал От робости, когда кибериады Немодулярных групп искал он интеграл. Прочь, единичных векторов засады! Так есть любовь иль это лишь игра? Где, антиобраз, ты? Возникни, слово молви-ка! Уж нам проредуцировать пора Любовницу в объятия любовника. Полуметричной дрожи сильный ток Обратной связью тут же обернется, Такой каскадной, что в недолгий срок Короткой яркой вспышкой цепь замкнется! Ты, трансфинальный класс! Ты, единица силы! Континуум ушедших прасистем! За производную любви, что мне дарила Она, отдам я Стокса насовсем! Откроются, как Теоремы Тела, Твоих пространств ветвистые глубины, И градиенты кипарисов смело Помножены на стаи голубиные. Седины? Чушь! Мы не в пространстве Вейля, И топологию пройдем за лаской следом мы, Таких крутизн расчетам робко внемля, Что были Лобачевскому неведомы. О комитанта чувств, тебя лишь знает Тот, кто узнал твой роковой заряд: Параметры фатально нависают, Наносекунды гибелью грозят. Лишен голономической системой Нуля координатных асимптот. Последних ласк, — в проекции последней Наш кибернетик гибнет от забот.

На этом и закончилось поэтическое турне; Клапауций тут же ушел домой, обещав, что вот-вот вернется с новыми темами, но больше не показывался, опасаясь дать Трурлю еще один повод для триумфа; что же касается Трурля, то он утверждал, будто Клапауций удрал, не будучи в силах скрыть непрошеную слезу. На это Клапауций возразил, что Трурль, с той поры как построил Электрувера, видимо, свихнулся окончательно.