Читать «Петр Великий. Ноша императора» онлайн - страница 239

Как только Екатерины не стало и Петр II был провозглашен императором, Меншиков принялся пожинать плоды своих интриг. Не прошло и недели со дня воцарения юного государя, как его уже перевезли из Зимнего дворца на жительство во дворец Меншикова на Васильевском острове. Спустя еще две недели было объявлено о помолвке Петра с княжной Марией Меншиковой Верховный тайный совет пополнился новыми членами – союзниками Меншикова из числа старой родовой знати – Долгорукими и Голицыными. В знак примирения с приверженцами старины Меншиков сделал многозначительный жест – стареющая царица Евдокия, бабушка нового монарха была переведена из мрачной Шлиссельбургской крепости в удобный для проживания Новодевичий монастырь под Москвой.

Герцог Голштинский, введенный в состав Верховного тайного совета Екатериной против воли Меншикова, смекнув, что запахло жареным, попросил дозволения покинуть Россию вместе со своей женой, герцогиней Анной. Меншиков охотно дал разрешение и перед отъездом супругов в Киль, столицу герцогства, подсластил пилюлю, назначив Карлу Фридриху щедрую пенсию от российской казны. Там, в Киле, 28 мая 1728 года, вскоре после рождения сына, будущего императора Петра III, герцогине Анне суждено было умереть. По случаю разрешения ее от бремени был дан бал, а затем устроен фейерверк. Хотя весна на Балтике стояла промозглая, счастливая молодая мать настояла на том, чтобы полюбоваться огнями салюта с открытого балкона. Когда ее придворные дамы забеспокоились, как бы она не простудилась, Анна рассмеялась и сказала: «Я ведь из России и привыкла к гораздо худшему климату, чем ваш». Однако не прошло и десяти дней, как старшей дочери Петра не стало. Теперь из детей Петра и Екатерины в живых оставалась только Елизавета.

Новый император имел привлекательную внешность, крепкое здоровье и для своих лет был довольно высок ростом. Остерман, на плечах которого лежало руководство внешней политикой России, взял на себя и обязанности по воспитанию юного Петра. Правда, его жизнерадостный ученик не слишком интересовался книгами, откровенно предпочитая им верховую езду и охоту. Когда же Остерман укорял государя за отсутствие прилежания, тринадцатилетний монарх отвечал: «Мой дорогой Андрей Иванович, я вас люблю, и для дел государственных вы незаменимы, вот и занимайтесь ими и не вмешивайтесь в мои удовольствия». Больше всего Петр любил общество своей сестры Натальи, бывшей всего на год старше его, и белокурой восемнадцатилетней тетушки Елизаветы, как и он сам не встревавшей в государственные дела и любившей скачку, охоту и танцы, да еще девятнадцатилетнего князя Ивана Долгорукого.

В эти недолгие летние месяцы 1727 года Меншиков достиг вершины своего могущества. «Даже Петра Великого, – доносил саксонский посланник, – так не боялись и так ему не повиновались». Он был фактически единоличным правителем России, ему предстояло стать тестем императора, человеком, чья кровь будет течь и жилах грядущих поколений российских монархов. Меншиков был настолько уверен в неколебимости своего положения, что держался несносно, позволяя себе высокомерно третировать даже юного государя. Он отобрал у Петра выданные ему деньги, да еще попенял императору за то, что тот их принял, а потом отнял у сестры императора, Натальи, подаренное ей братом серебряное блюдо. Уязвленный всем этим, юный монарх произнес с угрозой: «Я тебе покажу, кто из нас двоих император».