Читать «Цемах Атлас (ешива). Том первый» онлайн - страница 217

— Главный раввин Валкеников может полагаться на собственное мнение даже в более сложных делах. Однако поскольку вы говорите, что у вас есть сомнения, вы можете присоединить меня к вашему постановлению о том, что бык этот кошерен, согласно всем мнениям.

Счастливый, что спасся от большого убытка, мясник провожал ребе через все местечко и уговаривал подождать минутку, чтобы он привел извозчика с телегой и отвез его на дачу. Этот еврей рассказал, что перед тем, как он пошел в лес, валкеникский раввин сказал ему:

— Попытай своего счастья, если хочешь. Насколько я знаю этого дачника со смолокурни, он не захочет вмешиваться.

Поэтому он пошел почти безо всякой надежды и поэтому не взял с собой извозчика с телегой. Так пусть ребе позволит отвезти его хотя бы назад. Реб Авром-Шая-коссовчанин улыбнулся, а когда он улыбался, у него дрожали уголки рта, усы и верхняя челюсть.

— Я делаю это не от показной праведности и не от гордыни. Тому, как надо себя вести, мы должны учиться у наших праотцев и пророков. Пророк Самуил заклинал евреев, чтобы они свидетельствовали: «взял ли я у кого вола и взял ли я у кого осла», — сказав это по-древнееврейски, реб Авром-Шая перевел слова пророка мяснику на простой еврейский язык. — Разве пророк Самуил хотел, чтобы его хвалили за то, что он не взломал ночью стойло и не увел оттуда вола или осла? — звонко и весело рассмеялся Махазе-Авром. — Но пророк Самуил, наверное, не раз сталкивался с вопросом о дырке в легком.

Ребе со смолокуренной фабрики поблагодарил еврея за то, что тот проводил его, и ушел. Мясник остался стоять, опустив свои тяжелые руки, и смотрел вслед Махазе-Аврому, пока тот не пропал за деревьями, а золотистый песчаный шлях не остался лежать пустой в солнечной тишине.

Глава 8

Изучавшие Тору в начальной ешиве находились в местечке первое лето и не знали Махазе-Аврома. Они думали: то, что было раньше, их не касается. С обывателями ему не о чем говорить, но с сынами Торы он будет разговаривать. Первым охотником встретиться с ним оказался Шия-липнишкинец. Шия перевернул в синагоге все книжные шкафы, но не нашел сочинений Махазе-Аврома. Тогда он сразу же задал неудобный вопрос: если в месте, где изучают Тору, где есть Вавилонский Талмуд, Иерусалимский Талмуд, Маймонид, Тур и «Шулхан орух», но нет Махазе-Аврома, это ведь знак того, что можно без него обойтись? Так в чем же он законодатель нашего поколения, потрясающий основы мира? Илуй помчался из синагоги на рынок и ввалился к лавку реб Гирши Гордона с криком:

— У вас есть книги Махазе-Аврома?

Зять раввина тоже хотел в свое время узнать, в чем состоит величие реб Аврома-Шаи-коссовчанина. Будучи в Вильне для закупки мануфактурных товаров, он купил себе и эти сочинения. Шия-липнишкинец вернулся с целой стопкой одолженных книг в синагогу и погрузился в них. Время от времени он перелистывал страницы, слюнявя пальцы, а потом бросился через местечко к лесу. Своими кривоватыми желтыми зубами он кусал губы, размахивал руками и ругал себя самого: «Придурок, сын Дятла! Глупец, сын Недоумка!» В его мозгу кипели по двадцать доводов по поводу каждой проблемы. Он наизусть барабанил чуть не всего Махазе-Аврома, сам себя переспрашивал, выкручивался из всех его ловушек, смешивал все его новшества с прахом земным, пока не заблудился в лесной чаще. Он упал, споткнувшись о торчавшие из земли корни. Наконец он, скорее чутьем знатока Торы, чем своими полузакатившимися чернильно-черными глазами, все-таки отыскал смолокурню и стремительно ворвался во двор.